Курс социологии

ключевого фактора общественного прогресса (Десницкий); постановка проблемы

общины, ставшей потом ведущей темой русской социальной мысли, обоснование

роли географического фактора в истории (Радищев) и др.

Особое место в становлении русского социального мышления занимает первая

четверть XIX века, когда начинается (по выражению А. И. Герце-

268

269

на) «великий ледоход» русской мысли и рождается подлинно национальное

русское философское сознание в форме философии истории. Мыслители первой

половины XIX века фактически закладывают программу социологического поиска,

которая и будет реализована во второй половине XIX - начале XX века.

А. И. Галич (1783-1848) формулирует основы антропологической традиции

русской философии и социологии. Н. И. Надеждин (1804-1856) вводит в

социальную мысль идею историзма и во многом выступает в качестве

основоположника теоретической социологии в России. П. И. Пестель (1793-

1826) формулирует идею революционного преобразования общества как способа

его прогресса. Особое место принадлежит Д. II. Майкову (1823-1847), который

первым познакомил Россию с идеями О. Конта и начал говорить на

социологическом языке. В статье «Общественные науки в России» (1845 г.)

Майков, не принимая контов-ский термин «социология», ставит задачу

формирования новой «социальной философии» как общественной науки о законах

социальной жизни людей и народов.

Одной ш самых замечательных фигур XIX века является П. Я. Чаадаев (1794-

1856), своим знаменитым философическим письмом, опубликованным в 1836 году,

задавший направление философско-социологических поисков в России. Без

уяснения концепции Чаадаева невозможно понять как логику развития русской

социальной мысли, так и ее нравственный пафос.

Не принимая упрощенных идей просветительского прогрессизма, Чаадаев в своей

философии истории ставит задачу найти новые способы осмысления социальных

фактов, исходя из единства истории человечества и ее законосообразного

характера. Проблема фиксируется в логике единства общечеловеческого и

национального, проявления родовой сущности человечества в национальной

форме. Чаадаев формулирует некоторые законы общечеловеческого прогресса и в

их плане рисует трагическую и безысходную картину российской жизни. У нас

нет традиций, естественного прогресса, все основано на подражании и

заимствовании, нам не хватает устойчивости, упорядоченности, внутреннего

единства, мы живем без убеждений и правил - такие горькие характеристики

дает Чаадаев русскому обществу.

В итоге он приходит к выводу о внеисторичности русского народа, выпадении

его из общечеловеческой логики: «Мы живем лишь в самом ограниченном

настоящем без прошедшего и будущего, среди плоского застоя»; «Про нас можно

сказать, что мы составляем как бы исключение среди народов. Мы принадлежим

к тем из них, которые как бы не входят составной частью в род человеческий,

а существуют лишь для того, чтобы преподать великий урок миру»; «Глядя на

нас, можно сказать, что по отношению к нам всеобщий закон человечества

сведен на нет» [72 Т 1 С. 325, 326. ЗЗО].

270

В последующем взгляды Чаадаева становятся несколько более оптимистичными.

Он полагал, что нужно только сделать правильный социальный выбор, поняв

особенности России, в частности особую роль в ее истории географического

фактора. И Чаадаев формулирует мысль, ставшую программной для всех

последующих философских и социологических поисков в России: «...у меня есть

убеждение, что мы призваны решить большую часть проблем социального

порядка, завершить большую часть идей, возникших в старых обществах,

ответить на важнейшие вопросы, которые занимают человечество» [72. Т. 1. С.

534J.

Идеи П. Чаадаева нашли продолжение в сформировавшихся в 40-е годы XIX века

двух оригинальных направлениях русской социально-философской мысли -

западничестве и славянофильстве. Если Чаадаев сформулировал программу

русской социальной мысли, то славянофилы и западники задали модель ее

развития, и именно в рамках этой модели эволюционировала философия и

социология России, сформировались ведущие социальные концепции. Оба

названных направления решали одну проблему - судьбу России; у них была одна

логика и один метод, одни и те же заслуги и слабости. Расхождения же шли по

вопросу о том, что понимать под социальным развитием и к а к оно должно

осуществляться:

органическое прорастание социальных форм в процессе естественной эволюции

культуры посредством духовного самоопределения народа и личности в

контексте национальных ценностей и традиций (славянофилы) или же в той или

иной степени насильственное внедрение общечеловеческих социальных форм в

соответствии с рационалистическим идеалом (западники). В этом ключе

представители обоих направлений сформулировали ряд идей и категориальных

структур, которые в дальнейшем получили социологическую интерпретацию.

В славянофильстве (И. Д. Киреевский, 1806-1856; А. С. Хомяков, 1804-1860;

К. С. Аксаков, 1817-1860 и др.) можно выделить следующие идеи, получившие

социологическое значение: самобытность культурных типов; органичность

социальной эволюции; община как социокультурная структурообразующая форма

социального бытия; соборность как принцип организации и идеал социальной

жизни, где достигается соразмерность личного и общественного при их

равиомощности; отрицание государственности и элементы анархизма; особая

роль духовной, в том числе религиозной, внерациональной детерминации

социального поведения людей и др.

Что касается западничества (Т. Н. Грановский, 1813-1855; В. Г. Белинский,

1811-1848; Л. И. Герцен, 1812-1870; Н. Г. Чернышевский, 1828-1889 и др.),

то здесь выявились такие наиболее значимые идеи: единство мировой истории и

ее закономерный характер; проповедь революционного прогрессизма (в

революционном крыле западничества); анализ массового

271

субъекта социальных преобразовании (народы, классы); концепция социальных

конфликтов и др. Заметим, что многие идеи западнического направления,

особенно Чернышевского, непосредственно перешли уже в собственно

социологию, но с поправками, учитывающими славянофильский подход.

И в качестве итога предсоциологичсского этапа российской социальной мысли

необходимо рассмотреть идеи К. Д. Кавелина (1818-1885), который во многом

является переходной фигурой, сочетавшей элементы и социальной философии, и

социологии. Кавелин стремился выйти за пределы западничества и

славянофильства, преодолеть их крайности и заложить основы новой социальной

науки. В этом плане он сформулировал ряд идей, которые оказались

центральными в социологии России.

Стержень размышлений Кавелина - поиск социальных форм, которые позволили бы

органично сочетать общечеловеческое и национально-самобытное при приоритете

последнего. Иначе говоря, речь идет о социо-культурных факторах внедрения

социальных форм, поскольку «общечеловеческие идеалы могут быть только

продуктом самодеятельного народного гения, результатом народной жизни» и

«их нельзя переносить и пересаживать из одной страны в другую» [25. С.

454). Не соглашаясь с идеями Ф. М. Достоевского и других об изначально

высокой нравственности русского народа, Кавелин подчеркивает необходимости

конкретного анализа его «характеристических свойств и особенностей»,

придающих ему «отличную от всех других физиономию», что и позволяет

обосновать органическое становление форм народной жизни. Воспринятые же

извне формы определяют жизнь народа «лишь настолько, насколько им

ассимилированы и усвоены, а усвоено и ассимилировано может быть только то,

что отвечает существу и потребностям народа» [25. С. 500].

Кавелин обращается и к другому ключевому сюжету русской мысли -проблеме

прогресса. Не принимая рассмотрение прогресса через изменение внешних

социальных форм, он обосновывает концепцию прогресса как внутреннего

саморазвития личности, ее культуры; прогресс возможен только там, где есть

развитая личность. Обосновывая данный тезис, Кавелин подчеркивает

особенности социального познания, обращается к элементам социальной

психологии и т. п. Иными словами, мы видим у него движение к этико-

психологической школе, ставшей стержневым направлением русской социологии.

Итак, на предсоциологнчсском этапе русская социальная мысль сформулировала

программное поле социологических исследований, поставила ряд кардинальных

вопросов, заложила основы социальной методологии. В итоге вторая половина

XIX века и становится тем периодом, когда рядом с социальной философией

возникает и бурно развивается русская социологическая наука.

Возникновение и исторические этапы развития российской социологии. Вторая

половина XIX века - время стремительного перехода России на рельсы новой,

индустриальной цивилизации, что обострило старые социальные проблемы и

выявило массу новых. Средств традиционной социальной философии для их

решения оказалось явно недостаточно. Необходимо было'новое, более точное

социальное знание, что и выразилось в становлении и развитии социологии.

Социологические проблемы начинают активно обсуждаться к концу 60-х годов,

что можно считать исходным хронологическим рубежом российской социологии.

Становление и эволюция социологии в России сопровождались непрерывными

дискуссиями о ее предметной области. Процесс самоопределения социологии

завершился, как и на Западе, к началу 20-х годов XX века. В контексте

эволюции понимания предмета социологической науки достаточно четко

просматриваются три исторических этапа развития российской социологии.

Первый этап - 1860-1890-е годы XIX века. Как и на Западе, социология в

России возникает в лоне позитивистской доктрины.

Хотя идеи Конта упоминались уже в 40-50-е годы, особого резонанса они не

имели Широкая популяризация позитивизма начинается в 60-е годы. В 1859 году

выходят две работы П. Л. Лаврова (1823-1900) («Механическая теория мира» и

«Очерки теории личности»), написанные в позитивистском духе. В 1865 году

почти одновременно появляются статьи о Конте и его философии в трех

наиболее серьезных журналах -«Современнике», «Русском слове»,

«Отечественных записках» (статьи В. В. Лесевича (1837-1905), Д. И. Писарева

(1840-1868) и //. .//. Лаврова). В 1867 году в книге «Огюст Конт и

положительная философия» публикуются работы Г. Льюиса и Дж. Милля о Конте.

Рецензия на эту книгу Лаврова (186S) во многом задала тон всей последующей

русской позитивистской литературе. На рубеже 60-70-х годов появляются

первые собственно социологические работы П. Л. Лаврова и Н. К.

Михайловского (1842-1904), написанные в русле методологии позитивизма. С

этого времени, по словам Н. И. Карссва (1850-1931), и началась в России по-

настоящему социологическая литература.

Сразу же следует подчеркнуть, что увлечение позитивизмом в России не было

примитивным заимствованием. Напротив, российские социологи никогда не были

правоверными позитивистами, тем более контистами. относились к идеям Конта

и близких ему мыслителей достаточно критично. Более того, такие социологи,

как Лавров или Михайловский, сложились как позитивисты во многом до

знакомства с идеями Конта. Спенсера и др.

В позитивизме русских социологов привлекало стремление к научному методу,

синтезу знаний, к созданию науки об обществе, он рассматривался как логика

современной науки В духе Конта на первом этапе русской co

in Истории СОЦИОЛОГИИ

273

диологии был понят ее предмет: социология рассматривалась как высшая

наука, опирающаяся на синтез всех научных знаний и разрабатывающая всеобщие

социальные законы. Не случайна тяга первых русских социологов к

всеобъемлющим синтезам, опора на колоссальный и самый разнородный

эмпирический материал.

Одновременно недостаточная проясненность объекта социологии приводила к ее

аморфности и нечеткости, поскольку каждый из последующих социологов

вкладывал в свою «социологию» собственное содержание, которое

соответствовало его научным интересам и запасу знаний. К тому же собственно

профессиональных социологов не было. В социологию приходили из различных

областей науки - истории, права и др. Социология на этом этапе тесно

переплеталась с социальной философией, рассматривалась как продолжение

последней.

Следует отметить, что правящая бюрократия довольно настороженно встретила

появление новой науки. Не случайно многие социологи в той или иной форме

преследовались (и не только за антиправительственную деятельность),

вынуждены были публиковаться за границей. Ситуация осложнялась тем, что, в

отличие от Запада, длительное время у российской социологии не было

исследовательских учреждений, кафедр, журналов. В силу неясности предмета

.и забегання в чужие области социология была довольно настороженно

встречена и в академической среде. Тем не менее новая наука достаточно

быстро развивается, нарастает количество публикаций. Когда в 1897 году

вышел в свет первый учебный обзор по социологии на русском языке (Н. И.

Кареев. Введение в изучение социологии), в его библиографии из 880 работ

русским авторам принадлежало уже 260, причем список Кареева был далеко не

полон.

Складывается ряд школ и направлений социологических исследований:

натуралистическая социология в различных формах (Н. Я. Данилевский, А. И.

Стронин (1826-1889), Л. И. Мечников (1838-1888) и др.), психологическое

направление (П. Л. Лавров. Н. К. Михайловский. Н. И. Кареев, Е. В. Де

Роберти (1843-1915) и др.), школа М. М. Ковалевского (1851-1916). Заявляет

о себе экономический материализм (Г. В Плеханов (1856-1918)). Правда, в

силу отсутствия институциональных основ о школах в социологии можно

говорить с определенной долей условности. Это были в основном идейная

общность, дружеские контакты, литературное сотрудничество и т. д.

Второй этап- 1890-1900-е годы. Утверждается позиция, что социология есть

одна из многих социальных наук, имеет собственный предмет исследования и

своеобразные задачи. В таком понимании социология все более положительно

принимается в научных и общественных кругах, проникает в академическую

среду. Одновременно социологический подход начинает широко использоваться в

других социальных дисциплинах.

Следует подчеркнуть, что создание различного рода прикладных версий

социологии и было впервые начато именно в России.

Для данного этапа характерна острая критика позитивистской методологии

Ведущей социологической школой становится неокантианство (Б. А.

Кистяковский (1868-1920), Л. П. Петражчцкий (1867-1931), П. И. Новгородцев

(1866-1924) и др.). Представители старых школ (Н. И. Кареев, М. М.

Ковалевский и др.) во многом уточняют свои позиции. Утверждается

экономический материализм (или марксистская социология), причем в двух

вариантах: ортодоксальный марксизм (Г. В. Плеханов, В. Я. Ульянов-Ленин

(1870-1924) и неортодоксальный, «легальный» марксизм (П. Е. Струве (1870-

1944), Я. А. Бердяев (1874-1948), С. Н. Булгаков (1871-1944), М. И. Туган-

Барановский (1865-1919)), весьма близкий с точки зрения методологии к

неокантианству.

В этот же период начинается, правда эпизодическое, преподавание социологии.

Попытки же открыть кафедры или факультеты социологии наталкиваются на отказ

правящих кругов. Нет и специальных изданий. Тем не менее количество

публикаций по социологии продолжает расти. Переводятся и издаются

практически все работы ведущих западных социологов.

Примечательно, что русская социология, особенно благодаря деятельности М.

М. Ковалевского, выходит на международную арену на равных, русские

социологи активно участвуют в работе Международного института социологии,

конгрессы которого собирались раз в три года. Три русских социолога (П. Ф.

Лилиенфельд, М. М. Ковалевский, П. А. Сорокин) избирались президентами

института, что говорит о международном признании русской социологии.

В 1901 году М. М. Ковалевский и Е. В. Де Роберти создали в Париже «Русскую

шкоду общественных наук», где обязательным предметом была социология. В

школе преподавали многие ведущие как русские, так и западные социологи.

Школа по праву была тогда оценена как первая модель русского

социологического факультета, причем не имеющая аналогов в мире. Однако по

требованию правительства России школа была закрыта.

После длительной борьбы, наконец, начала решаться проблема инсти-

туционализации российской социологии. По личному разрешению Николая II в

Петербурге в 1908 году был открыт частный Психоневрологический институт во

главе с академиком В. М. Бехтеревым с первой русской социологической

кафедрой, возглавленной М. М. Ковалевским, Е. В. Де Роберти, позднее - П.

А. Сорокиным и К. М. Тахтаревым (1872-1925). Кафедра провела большую работу

по организации обучения социологии, подготовила четыре выпуска сборника

«Новые идеи в социологии».

Начало XX века -третий этап в развитии русской социологии, насильственно

прерванный в 1922 году. Это время четкого предметного

275

самоопределения социологии как общей теории социального (П. А. Сорокин).

Такая интерпретация предмета снимала две предыдущие трактовки.

Соответственно ведущей школой остановится неопозитивизм (П. А. Сорокин, К.

М. Тахтарев). Одновременно оформляется своеобразная «христианская

социология» в русле религиозной философии (Н. А. Бердяев, С.Н. Булгаков, С.

Л. франк (1877-1950)), во многом близкая к отмеченной трактовке предмета

социологии, но не приемлющая неопозитивизма и бихевиоризма. В рамках

ортодоксального марксизма, с одной стороны, усиливается вульгаризация и

политизация социальной теории (В. И. Ульянов-Ленин), с другой - выделяется

направление, стремящееся соединить марксистские идеи с современной наукой

(А. А. Богданов (1873-1928)).

Нарастает процесс институционализации социологии: 1912 год - открыта

социологическая секция при историческом факультете Петербургского

университета; 1916 - учреждается русское социологическое общество имени М.

Ковалевского; 1917 - вводится научная степень по социологии, образуются

кафедры социологии в Петроградском и Ярославском университетах; 1920 год -

в Петроградском университете открывается первый в России факультет

общественных наук с социологическим отделением во главе с П. А. Сорокиным.

Однако в стране после октябрьского переворота 1917 года утверждалась

тоталитарная диктатура, не нуждавшаяся в социологической науке, тем более

«буржуазной». С «критикой» П. А. Сорокина выступил лидер нового режима В.

И. Ленин. Итогом стала высылка ведущих ученых-обществоведов за пределы

страны и полный разгром русской содиологии как науки

Теоретическая эволюция российской социологии как системы.

Выше речь шла об эволюции российской социологии в историческом аспекте и

почти не затрагивались вопросы содержательного плана. Но именно

содержательный анализ позволяет понять особенности русской социологии как

определенной динамической системы, увидеть ее место в системе мировой

социологии, выявить ее специфические черты и приоритеты.

Изучение истории отечественной социологии показывает, что в ее эволюции

можно выделить три фазы. совпадающие хронологически с описанными выше

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24