Курс социологии

что представляет большую ценность для вас, чем для него» [24. С. 70].

Объяснение социального поведения через обмен в версии Хоманса оказалось

недостаточно корректным по ряду параметров Как отмечалось

240

в ряде критических работ, осталось непонятным, как действующий индивид

использует «внешние символы» (в том числе структурную информацию о

профессии, возрасте, доходе) в ходе прямых обменов с другими. Точно так же

Хоманс не объясняет, каким же образом в ходе взаимодействия индивид делает

заключение о том, что происходит.

Следует отметить, что в ряде своих подходов Хоманс стремился приблизить

социологию к экономической науке. В этой связи не случайно, что человек у

Хоманса действует вполне рационально и его поступки оцениваются в контексте

ряда экономических категорий. При изучении социального поведения Хоманс

предпочитает оперировать такими понятиями, как «издержки», «выгода» и

другими, заимствованными им из категориально-понятийного аппарата западной

политэкономии. Поэтому мнение известного социального исследователя К.

Боулдинга о том, что в теории обмена Хоманса скрещивается «экономический

человек» с психологическим «голубем» для того, чтобы образовать то, что

можно было бы обозначать «экономико-голубиной концепцией социального

взаимодействия», представляется не только оригинальным, но и достаточно

справедливым.

В целом в современной западной социологии учение Хоманса понимается и

трактуется как «ранняя попытка» приспособления психологии бихевиоризма для

исследования традиционных социологических проблем и пользуется определенным

влиянием.

Оригинальную социологическую концепцию предложил в этот период и П. Блау. В

таких работах, как «Динамика бюрократии» (1955), «Обмен и власть в

социальной жизни» (1964), «Американская структура занятости» (1964), он

осуществил попытку конструктивного синтеза ряда положений функционализма,

икгеракционизма и школы социального конфликта.

Стремясь вскрыть связь между микропроцессами межличностного обмена,

взаимодействия и конфликта, с одной стороны, и возникновением таких

структур, как социальные группы, сообщества, организации и институты, с

другой, Блау ориентировался на постижение комплекса вопросов, связанных с

причинами и механизмами возникновения, существования, изменения и распада

различных типов социальной организации. С этой целью он пытался выработать

определенное понимание оснований и источников протекания процессов

социологического порядка - от поведения индивида в малой группе до

функционирования обществ в целом.

В рамках собственного подхода Блау определяет обмен как специфический тип

ассоциации, включающий «действия, которые зависят от получаемых от других

лиц вознаграждений и которые прекращаются при прекращении ожидания этих

вознаграждений» [75. Р. б].

Таким образом, по Блау, обмен может иметь место лишь в границах таких

отношений, при которых данные «вознаграждения» ожидаются и получаются от

определенных посторонних лиц. Это определение обмена

16 Иитория социологии

241

очевидно более ограничено, нежели дефиниция Хоманса, которая охватывает

любую активность в рамках обмена вне зависимости от ожидания либо получения

«вознаграждения».

Одновременно, как и Хоманс, Блау постулирует, что при рассмотрении

ассоциаций, включающих «явный или скрытый, выгодный или дорогостоящий обмен

деятельностью между двумя лицами, используется элементарная экономическая

модель» |75. Р. 88]. По сути социальная жизнь трактуется им в качестве

своеобразного «базара», где «акторы» торгуются между собой с целью

извлечения наибольшей выгоды.

Для более четкого понимания теоретического подхода Блау необходимо

сформулировать те «законы» или «принципы», которые он считал существенными

факторами динамики процесса обмена [65. С. .147-373].

Принцип 1 Чем большую выгоду человек ожидает от другого, осуществляя

определенную деятельность, тем более вероятно, что он будет осуществлять

эту деятельность.

Принцип 2. Чем большим количеством вознаграждений человек обменялся с

другим лицом, тем более вероятно возникновение последующих актов обмена

благодаря возникшим и направляющим их взаимным обязательствам. (Компенсацию

полученных благ как необходимость для продолжения получения их Блау

именовал «пусковым механизмом» социального взаимодействия.)

Принцип 3 .Чем чаще нарушаются при обмене взаимные обязательства, тем

меньшей властью располагают партии, склонные к негативному санкционированию

лиц, нарушающих нормы взаимности.

Принцип 4. С приближением момента вознаграждения, являющегося результатом

определенной деятельности, эта деятельность падает в цене и вероятность ее

осуществления снижается.

Принцип 5. Чем больше установилось отношений обмена, тем более вероятно,

что управлять этими отношениями будут нормы «справедливого обмена».

Принцип 6. Чем меньше соблюдаются в отношениях обмена нормы справедливости,

тем меньше власти имеют партии, склонные к негативному санкционированию

лиц, нарушающих эти нормы.

Принцип 7. Чем более стабильный и сбалансированный характер носят отношения

обмена между социальными единицами, тем менее сбалансированный и стабильный

характер приобретают другие отношения обмена. (Социальная жизнь, таким

образом, полна «дилемм», решая которые люди вынуждены менять стабильность и

баланс одних отношений обмена на напряженность других, поскольку все они

стремятся к поддержанию всего многообразия этих отношений.)

Поскольку, по Блау, организации в обществе должны извлекать выгоду из

отношений друг с другом и тем самым создавать ситуацию одновре-

242

менного взаимного «притяжения» и конкуренции, результатом последней

является их иерархическая дифференциация. Она, как правило, обусловливает

стремление к специализации в самых разнообразных сферах среди менее

удачливых организаций. Если же в результате этих процессов формируются

эффективные интеграционные механизмы, то для регуляции такого обмена должны

возникнуть и отдельные политические организации. В их задачи входит

регулирование сложных систем косвенного обмена через установление

соответствующих законов и контроль с их помощью за конкуренцией между

доминирующими организациями. Поддержание наличных систем обмена гарантирует

властвующие структуры (организации) от посягательств на существующие формы

распределения ресурсов со стороны оппозиции.

«Легитимность» правящим организациям может обеспечить только их способность

нормативно регулировать социальный обмен, основанный на догматах

опосредующих ценностей, а также возможность гарантировать получение «платы»

наиболее влиятельными организациями. Оппозиция же, по Блау, стремится

перераспределить блага, выступая тем самым «регенерирующей силой», которая

привносит жизненные силы в социальную структуру и становится основой

социальной реорганизации» [75. Р. 301].

Генезис оппозиции в обществе Блау объясняет, во-первых, способностью

обездоленных к общению, задаваемой уровнем «экологической концентрации»; во-

вторых, способностью той или иной кодификации оппозиционной идеологии; в-

третьих, уровнем социальной солидарности обездоленных; в-четвертых,

степенью и мерой политизированности оппозиционной организации. При этом

темпы этого процесса Блау связывает со скоростью социальной мобильности в

обществе, с готовностью доминирующих групп к уступкам, с количеством

межличностных и межгрупповых конфликтов в границах социальной системы.

Предложив весьма оригинальную концепцию сущности общества, Блау, пожалуй,

поставил намного больше теоретических проблем, стимулирующих

социологические изыскания, нежели разрешил их. В то же время его

нетрадиционная попытка сформулировать хотя бы некоторые общие принципы,

действующие на всех уровнях социальной организации, и хотя бы некоторые

законы, реализующиеся на каждом из этих уровней, сыграла определенную роль

в эволюции современной социологии Запада.

2.10. Теория символического интеракционизма

Существенный вклад в эволюцию современной западной социологии внес

основоположник символического интеракционизма, американский философ и

социолог, профессор философии Чикагского университета Джордж Мид (1863-

1931).

243

нальности И. Пригожина и др. Мир становится свидетелем возникновения

ростков глобального общества и планетарного мышления, исходящего из

признания ценности жизненного разнообразия и утверждающего целостную

природу мира, где все тесно взаимосвязано. Свою лепту в формирование

планетарного мышления вносят и теоретики информационного общества, носители

реформированного варианта тсхнократизма.

Концепции информационного общества, сохраняя генетическое родство с

технократизмом, вместе с тем знаменуют попытку выхода за его пределы.

Теоретики информационного общества стремятся синтезировать в нем все

лучшее, что было развито на предшествующих стадиях развития технократизма,

а также обогатить эти концепции гуманистическими достижениями мировой

цивилизации.

Раздел О

СТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ СОЦИОЛОГИИ

3.1. Становление и особенности российской социологии

Методологические основания изучения эволюции российской социологии как

системы. Российскую социологию необходимо прежде всего рассматривать как

ответ на потребности социальной жизни. Речь идет о применении методологии,

рассматривающей результат мыслительной деятельности как активный элемент

общественной среды. Данный подход особенно важен для анализа российской

социологической мысли в силу ее постоянной вовлеченности в общественную

практику, в основном в оппозиционно-критической функции. Образ ученого -

холодного и бесстрастного аналитика текущей социальной реальности - никогда

не был популярен в социологической среде России.

Как и в мировой социологии, здесь действовала закономерность движения

социальной мысли от социальной философии через социальную теорию к теории

собственно социологической. Российская мысль формируется первоначально как

философия истории, особенно в первой половине XIX века. К середине столетия

на передний план выдвигаются социальные теории, где переплетаются элементы

социально-философские и социологические. И только в начале XX века

появляются уже чисто социологические теории. Но и в последнем случае мы

видим постоянное взаимодействие социальной философии и социологии

Как и на Западе, социология в России возникает в процессе перехода к

индустриальной стадии социальной эволюции в силу потребности

модернизируемого общества в достаточно строгом социальном знании. Однако

индустриальная модернизация России осуществлялась по запаздывающему (или

догоняющему) варианту, что и составило своеобразный социо-культурный

контекст развития социальной мысли. Причудливое переплетение социальных

отношений и мотивационных структур традиционного и индустриального обществ,

потребность в новой трудовой этике и привер-

265

Естественно, что этот «дух народа» находил отражение в социологии,

выливаясь на первых порах в народничество. Российские социологи стремились,

во-первых, описать характерные черты народа социологическим языком, во-

вторых, смоделировать варианты российского развития в контексте своеобразия

социокультурной ситуации. Очевидно, именно в этом причина преобладания в

социологии России психологических и культурологических тенденций,

проявления внимания к ценностно-мотивационным структурам, стремления к

нормативизму.

Важнейшей и исходной особенностью российской социальной мысли явился

органический подход к обществу. При этом менее всего речь шла о концепциях

натуралистического типа, которые хотя и имели в ней место, но пользовались

незначительным влиянием. Органический подход заключался в стремлении

представить мир как некое иерархическое целое, где общество и человек хотя

и своеобразные, но только элементы. Этим определяется склонность мыслителей

России к широчайшим социологическим обобщениям на основе описания всемирной

социальной эволюции и принципа единства микрокосма и макрокосма. Отсюда же

вытекают усилия найти и обосновать общезначимый социальный идеал,

руководствуясь которым можно освободить общество от нарушающих его

органичность тенденций и сознательно ориентировать его в направлении

органической целостности в духе социального конструктивизма. Поэтому столь

большое внимание исследователи уделяли русской общине, усматривая в ней

органическое начало, опора на которое позволит реализовать самобытный

русский путь социальной эволюции.

Отмеченная познавательная структура способствовала акцентированию внимания

российских социологов на проблемах социальной динамики (эволюции,

прогресса), что содержательно определяло эволюцию социологии. Ясно, что

подобная ориентация вытекала из необходимости поиска путей разрешения

острых противоречий страны. Эволюционисты исходили из представления о

единой человеческой истории, где существующие различия могут быть сведены к

определенным социальным типам, последовательно приближающим человечество к

социальному идеалу. Соответственно обосновываются различного рода «формулы

прогресса», зачастую сугубо априорные. С течением времени, однако, начали

обнаруживаться противоречия эволюционистской парадигмы Особое значение

приобрели проблемы объекта эволюции, совмещения эволюции со структурным

единством системы и ее стремлением к функциональному равновесию и др.

Одновременно нарастал протест против плоского эволюционизма, начиная от

самых ранних форм в теории культурно-исторических типов Н. Я. Данилевского

(1822-1885) и вплоть до снятия вопроса о социальной эволюции как научной

проблеме у П. А. Сорокина.

Внимание к проблеме эволюции свидетельствует о такой важной черте

социальной мысли России, как ее прагматическая направленность, «слу-

267

жебное отношение к истине» ради спасения общества. В этом проявлялся если

не в явной, то в скрытой форме религиозный характер русского социального

мышления. Не случайно поэтому в русской культуре столь сильна тенденция к

тоталитарности, целостности мышления и действия.

Этим определялось и своеобразие гносеологических посылок российской

социальной мысли. В отличие от заложенной Р. Декартом европейской традиции

выносить субъект познания за пределы бытия (объекта) общественная мысль

России рассматривает, как правило, субъекта внутри бытия. Бытие же

понимается как непрерывное становление социальности и ее субъекта, а

соответственно познание бытия выступает как самопознание субъекта, и,

следовательно, процессы познания и преобразования бытия фактически

совпадают. Именно из данной установки вытекает предельно напряженное

рассмотрение в российской социологии центрального для нее сюжета о

соотношении реальности и общественного идеала.

В итоге сложились две противоположные тенденции социальной мысли - утопизм

и реализм. Утопическая линия характеризовалась одномерностью социального

мышления, исходила из представления об обществе как механическом агрегате и

принципа социального конструктивизма. Обосновывалось убеждение, что

достаточно определить научный социальный проект, чтобы при помощи

субъективного фактора, воли к изменению иметь возможность осуществить его

революционным путем, ускорив исторический процесс. Реалистическая же линия

утверждала многофакторный подход, понимание общества как сложного

динамического равновесия, обосновывала необходимость соразмерной эволюции

субъекта и социальных форм. Особое внимание обращалось на поиск механизмов

согласования интересов различных субъектов, на практический гуманизм, на

внутреннюю духовную революционность. Очевидно, что именно реалистическая

линия оказалась созвучной действительно научной социологии

Закономерно, что стремление найти «формулу прогресса» и обосновать пути ее

практической реализации поставило в центр российской социологии проблемы

социального поведения, социальной мотивации и социальной структуры Этим

определились изучение в России закономерностей социально-психологического

взаимодействия, внимание к проблеме «личность и группа» и т. п. Более того,

психологическое направление выступило ведущим в социологии России, во

многом определив ее своеобразие и вклад в мировую социологию.

Следует при этом иметь в виду, что с углублением понимания неоднозначности

социальной эволюции усиливается тенденция к обоснованию идей социального

примирения, равновесия, баланса. Утверждаются идеи социального плюрализма,

равномощности целого и части (общества и личности). Центральное место в

социологическом поиске занимают теории взаимной помощи, кооперации,

солидарности.

Отмеченные черты и особенности российской социальной мысли показывают, что

ключевое положение в ней занимает проблема человека. В любой

социологической проблеме исследователи стремились видеть прежде всего

антропологический аспект, найти формы разрешения социальных противоречий в

пользу личности, отсюда - популярность идеи «нового человека», опасность

которой была осознана слишком поздно. Отсюда же тенденция этизации

социологии вплоть до полного слияния этического и социологического

подходов.

Предсоциоло! ическии этап развития российской социальной мысли. Своеобразие

социального мышления России было заложено принятием византийского

православия и соответствующего стиля мышления с его догматизмом,

тоталитарностью, внснациональностью, апологией государственности. Вплоть до

XVIII века социальная мысль страны функционировала в религиозной оболочке и

посредством религиозных формул пыталась решать социальные проблемы, в

основном связанные с задачами политического самоопределения общества.

Собственно социальная мысль как светское знание возникла в ходе и

результате реформ Петра Великого. Определилась и центральная проблема

размышлений: путь России. Стремление Петра внедрить в российскую жизнь

европейские социальные формы без учета социокультурного контекста заложило

противоречия как всего последующего развития России, так и русских

социально-философских поисков: за или против петровских реформ,

самобытность или общечеловечность.

Итак, XVIII век - век просветительской философии - закладывает основы

социальной мысли России. В первой половине века можно наблюдать весьма

любопытную тенденцию обоснования с помощью просветительских идеалов, идей

естественного права необходимости деспотического социально-политического

устройства (Ф. Прокопоаич, 16S1-1736; Я. Татищев, 1686-1750) Заметим, что

проблемы государства, политической власти с этих пор вообще станут

постоянной темой российской социальной мысли.

Во второй половине XVIII века выделяется группа просветителей либерального

толка {Д. С. Аничков, 1733-1788; Я. П. Козельскый, 1728-1794; С. Е.

Десницкий, ок. 1740-1789; А. Н. Радищев, 1749-1802), которые более объемно,

критически рассматривают петровские реформы и одновременно стремятся

выделить структурные элементы общества, их роль в социальном процессе В

частности, представляют интерес анализ хозяйственной деятельности как

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24