Общественное мнение: современное состояние, ресурсы и некоторые аспекты механизмов массового влияния

Общественное мнение: современное состояние, ресурсы и некоторые аспекты механизмов массового влияния

Контрольная работа

по дисциплине «Социология»

Тема: «Общественное мнение: современное состояние, ресурсы и

некоторые аспекты механизмов массового влияния»

1999 г.

П Л А Н

| |Стр.|

|Общественное мнение в России: перспективы становления в качестве | |

|института гражданского общества. |3 |

|Активы и ресурсы общественного мнения. |6 |

|2.1. Уровни политического выбора. |6 |

|2.2. Ресурсы и акции социального протеста. |9 |

|2.3. «Этнические» комплексы: потенциалы и рамки действия. |11 |

|Некоторые аспкты механизмов массового влияния. |14 |

|3.1. Толпа и масса: психологические аналогии и упущения. |14 |

|3.2. Рынок или псевдорынок в переходной ситуации. |16 |

|3.3. Избирательная кампания: конкуренция или мобилизация. |17 |

|3.4. Параметры политической мобилизации. |17 |

|3.5. Реклама как парадигма масс-коммуникативного влияния. |20 |

|Проблема статуса человека в современной массовой ситуации. |22 |

1. Общественное мнение в России: перспективы становления в качестве

института гражданского общества.

А.С. Пушкин в поэме Борис Годунов вложил в уста своего предка

знаменитую фразу: «Но знаешь ли, чем сильны мы, Бусманов? Не войском, нет,

не польскою помогой, а мнением: да! мнением народным». Подобное «мнение

народное», испокон веков загнанное в подполье и прорывавшееся наружу лишь в

периоды страшных российских бунтов, в официальном совсгском обществоведении

выдавалось за то общественное мнение, которое в условиях развитых

демократий функционирует в качестве самостоятельного института общественной

жизни. Так, в «Рабочей книге социолога» общественное мнение рассматривалось

всего лишь как «отношение населения к тому или иному явлению, объекту или

ситуации"[1] Вопрос о том, высказывается ли это отношение публично или это

некое молчаливое отношение, которое в лучшем случае может быть

зафиксировано социологами в ходе анонимного опроса, зачастую оставался

непроясненным. А в некоторых работах (как, например, в «Философском

энциклопедическом словаре») и прямо говорилось, что общественным мнением

считается не только явное, но и скрытое отношение людей к событиям и фактам

социальной деиствительности[2]. Такая подмена понятий, с одной стороны,

позволила включить проблематику общественного мнения в сферу исследований

советского обществоведения и способствовала созданию серьезного

методологического задела в этой области а с другой - внесла теоретическую

путаницу, последствия которой ощущаются до сих пор[3].

Дело в том, что общественное мнение существует не в любом обществе,

так как оно не есть просто сумма тех частных мнений, которыми люди

обмениваются в узком, частном кругу семьи или друзей. Общественное мнение -

это такое состояние общественного сознания, которое выражается публично и

оказывает влияние на функционирование общества и его политической системы.

Именно возможность гласного, публичного высказывания населения по

злободневным проблемам общественной жизни и влияние этой высказанной в слух

позиции на развитие общественно-политических отношений отражает суть

общественного мнения как особого социального института.

Под социальным институтом понимается система отношений, имеющих

устойчивый, т.е. гарантированный от случайностей, самовозобновляющийся

характер[4]. Применительно к общественному мнению речь идет о том, что в

обществе сложился и стабильно функционирует особый механизм реагирования на

социально значимые проблемы путем высказывания по ним суждений

заинтересованными слоями населения. Такая реакция населения носит не

случайный, спорадический характер, а является постоянно действующим

фактором общественной жизни. Функционирование общественного мнения как

социального института означает, что оно действует в качестве своего рода

«социальной власти», т.е. «власти, наделенной волей и способной подчинять

себе поведение субъектов социального взаимодействия»[5]. Очевидно, что это

возможно лишь там, где, во-первых, существует гражданское общество,

свободное от диктата политической власти, и, во-вторых, где власть

считается с позицией общества. В этом смысле мы говорим об общественном

мнении как об институте гражданского общества.

Научная традиция, связывающая существование в обществе института

общественного мнения со свободой в общественной жизни, идет еще от Гегеля,

который, в частности, писал в «Философии права»: «Формальная субъективная

свобода, состоящая в том, что единичные лица как таковые имеют и выражают

свое собственное мнение, суждение о всеобщих делах и подают совет

относительно них, проявляется в той совместности, которая называется

общественным мнением»[6]. Подобная свобода возникает лишь в обществе, в

котором существует не зависящая от государства сфера частных

(индивидуальных и групповых) интересов, т.е. сфера отношений, составляющих

гражданское общество.

Общественное мнение в его современном значении и понимании появилось с

развитием буржуазного строя и формированием гражданского общества как сферы

жизни, независимой от политической власти. В средние века принадлежность

человека к тому или иному сословию имела непосредственное политическое

значение и жестко определяла его социальную позицию. С зарождением

буржуазного общества на смену сословиям пришли открытые классы, состоящие

из формально свободных и независимых индивидов. Наличие таких свободных,

независимых от государства индивидов, индивидов-собственников (пусть даже

это собственность только на свою рабочую силу) – необходимая предпосылка

формирования гражданского общества и общественного мнения как его особого

института.

В условиях тоталитарного режима, где все социальные отношения жестко

политизированы, где нет гражданского общества и частного индивида как

субъекта независимого, т.е. не совпадающего со стереотипами господствующей

идеологии, гласно выражаемого мнения, там нет и не может быть общественного

мнения. В этом смысле наше общественное мнение - это дитя эпохи гласности,

имеющее очень небольшой по историческим меркам опыт существования. За годы

перестройки наше общество очень быстро прошло путь от приказного

единомыслия через так называемые гласность и плюрализм мнений к реальному

политическому плюрализму и свободе слова. За этот период сформировалось и

независимое в своих оценках и суждениях общественное мнение. Однако можем

ли мы говорить о том, что наше общественное мнение сформировалось в

качестве института гражданского общества?

Для ответа на этот вопрос вспомним краткую, но весьма насыщенную

историю становления и развития общественного мнения в посттоталитарной

России. Ее отсчет надо начинать с 1988 г., когда руководством КПСС был

провозглашен курс на гласность и плюрализм мнений. В марте 1989 г. в стране

прошли первые альтернативные выборы Съезда народных депутатов СССР, давшие

мощный импульс формированию нового общественного самосознания. В этот

период общественное мнение становится не только очень заметным фактором

социально-политической жизни, но нередко и основным двигателем проводимых

преобразований. Для страны, находившейся на начальной стадии перехода от

тоталитарного состояния к гражданскому обществу, такая роль общественного

мнения, очевидно, является закономерной.

Дело в том, что в условиях развитой демократии, при стабильной

социально-политической ситуации роль и значение общественного мнения четко

ограничены и сбалансированы сильной и авторитетной представительной

властью. Общественное мнение выступает там как институт гражданского

общества и его воздействие на государственную деятельность осуществляется

не напрямую, а опосредовано формами представительной демократии. Причем,

посредниками между обществом и государством и основными выразителями

общественного мнения являются там политические партии и иные общественные

объединения политического характера. В нашей же ситуации, когда

единовластие КПСС еще не было подорвано, представительные органы не были

сформированы на основе достаточно свободного волеизъявления избирателей,

общество относилось к ним с заметной долей недоверия (ведь после выборов

1989 г. настойчиво звучали призывы к перевыборам по партийным спискам и

т.д.), общественное мнение нередко пыталось выступать в роли института

прямой демократии. Это происходило потому, что в тот период демократический

потенциал общества был выше, чем у представительных структур. И общество

стремилось выражать свое мнение напрямую, в митинговой форме, осуществляя

таким образом давление на органы представительной власти. Вышедшие на улицу

массы оказались непосредственно вовлечены в активную политическую

деятельность, а их мнение стало фактором давления на сферу государственно-

политических отношений.

Переломным моментом на пути становления и развития нашего

общественного мнения стало введение в 1993 г. новой избирательной системы,

ориентированной на парламентский тип представительной власти. Формирование

федерального законодательного органа на основе пропорционально-мажоритарной

системы (когда одна половина депутатов Государственной Думы избирается по

партийным спискам, а другую составляют депутаты, выступающие в своем личном

качестве и получившие большинство голосов в своем избирательном округе)

явилось мощным стимулом для развития политических партий и движений, в

значительной мере взявших на себя функцию выражения общественного мнения и

доведения позиции общества до органов государственной власти. С этого

периода наблюдается заметное затухание политической активности самого

общества и снижение роли общественного мнения как самостоятельного фактора

политической жизни.

В настоящее время ситуация с общественным мнением внешне выглядит

вполне благополучно. Общественное мнение заняло подобающую его природе нишу

в социальной жизни и уже не претендует на роль института прямой демократии.

При этом люди смело высказываются по самым острым и злободневным проблемам,

проводятся многочисленные опросы общественного мнения, результаты которых

публикуются в печати и транслируются по электронным средствам массовой

информации. Политические партии все активнее выступают в роли выразителей

мнений различных социальных слоев, всё более заметное влияние на принятие

законодательных решений оказывают партийные парламентские фракции и т.д.

Однако, возвращаясь к вопросу о том, может ли современное российское

общественное мнение рассматриваться в качестве института гражданского

общества, следует дать отрицательный ответ. И дело не только в том, что еще

не сложилось само гражданское общество, процесс отделения власти и

собственности далек от своего завершения, отсутствует средний класс,

позиция которого в развитых демократиях составляет основу общественного

мнения, и т.д. Ведь в конце концов общественное мнение в своем становлении

в качестве социального института могло бы и несколько опередить процессы

формирования гражданского общества. Однако опыт показывает, что наше

общественное мнение, которое на первых порах успешно взяло на себя роль

локомотива, вытягивающего общество из тоталитарного состояния к

цивилизованным общественным отношениям, в настоящее время не способно

справляться с этой задачей.

Одна из главных причин такого положения дел заключается в том, что в

результате шоковых реформ 1992 г. и последующих преобразований в

экономической сфере общественное мнение оказалось расколотым на

приверженцев принципиально различных взглядов по вопросу о путях, целях и

средствах реформирования общественных отношений. Это уже не прежнее,

достаточно монолитное общественное мнение, сплотившееся в борьбе против

всевластия КПСС.

Раскол существенно ослабил позиции общественною мнения в его

взаимоотношениях с органами власти. Общественное мнение перестает быть

сколько-нибудь заметным фактором социально-политической жизни и власть все

в меньшей мере считается с ним. Ярким свидетельством безразличия власти к

общественному мнению является то обстоятельство, что многочисленные

политические скандалы последних лет, которые в странах с развитым и сильным

общественным мнением привели бы к крушению не одной политической карьеры,

обычно очень мало отражаются на судьбе лиц, дискредитированных в глазах

общественного мнения. И лишь в периоды избирательных кампаний по выборам в

органы государственной власти общественное мнение становится объектом

усиленного внимания и массированного воздействия со стороны как властных

структур, так и их противников.

С другой стороны, нельзя не признать, что качество нашего

общественного мнения во многих огношениях оставляет желать лучшего.

Современное общественное мнение в России в силу вполне понятных причин

отличается большой подверженностью манипулированию, готовностью впадать в

крайности, низкой способносгью к поиску компромиссов, маргинальностью

оценок в суждении. Очевидно, что качественное состояние общественного

мнения, перспективы его становления как полноценного социального института

во мнгом будут зависеть от общего хода преобразований в стране, от успехов

на пути к гражданскому обществу и правовому государству.

2. Активы и ресурсы общественного мнения

Утверждение о том, что общественному нельзя верить «на слово»,

перестанет быть простой банальностью, если мы сможем определить рамки и

значение той информации, которую приносят исследования. В получаемых данных

можно, при известном упрощении, выделить два уровня: уровень «активных»

суждений, непосредственно связанных с определенными действиями (готовность

в чем-то участвовать, кого-то поддерживать и т п.), и уровень обобщенных,

символических, а также «интровертных» суждений, которые скорее связаны с

обобщенными оценками ситуации или состояниями субъектов. Известно, что

вербальная формулировка вопроса-ответа не всегда позволяет различить эти

уровни, поскольку декларированное респондентом намерение действовать может

означать лишь оценку и наоборот: далеко не всегда участвуют в заявленных

акциях те, кто, по их словам, собирался это делать (голосовать, бастовать и

пр.). Поэтому для понимания результатов исследований важно представить

механизмы взаимосвязей и "переходов" между этими уровнями - между «словом»

и «делом» (точнее, между словом, которое остается декларацией, и словом,

переходящим в определенное действие).

Если рассматривать общественное мнение под углом зрения его

практических выходов, то «нижний» его уровень можно трактовать как

потенциал, или ресурс, соответствующего действия. Можно, в частности,

вычислить вероятность практического использования данного ресурса или

аналитически представить структуру, механизм такого использования. Следует

учесть при этом, что «нижний» уровень обладает и собственным,

самодостаточным значением, например обеспечивая самоутверждение или

эмоциональное уравновешивание человека, его принадлежность к определенной

группе и т.д.

Для индивида переход от слова к практическому действию опосредован

внутренней работой мысли, оценкой вариантов, соотнесением средств и целей,

общепринятых стандартов поведения и индивидуальных стремлений,

эмоциональных напряжений и холодных расчетов и т.д.

Процесс этот доступен в основном теоретической реконструкции, отчасти

- психологическому эксперименту. Но в исследованиях общественного мнения

различные стадии и компоненты перехода от мысли к слову и от слова к

действию можно, как кажется, представить наглядно, развернув его в

эмпирически данном, зримом и измеримом «пространстве» множества позиций.

Именно такое пространство дают результаты массовых опросов.

В качестве примера возьмем некоторые механизмы перехода между уровнями

общественного мнения в политической сфере на материалах исследований

последних лет.

2.1. Уровни политического выбора.

Структура политического (прежде всего, электорального) выбора в ряде

существенных черт подобна структуре выбора потребительского. В обоих

случаях речь идет о выборе определенного блага (к каковым можно отнести и

социальную услугу управления) из сравнительно широкого в принципе круга

предложенных претендентов (лиц, партий, движений) при посредстве рекламы и

пропаганды, близость которых кажется очевидной.

В то же время имеются существенные различия между выбором

потребительских и политических благ. За экономические блага потребитель в

рыночной системе расплачивается деньгами (т.е. экономическим эквивалентом),

а за политические услуги гражданин, избиратель расплачивается собственной

зависимостью от определенного типа и механизма управления. (Отношения

управления, по определению - вертикальны, а обменные, экономические

отношения - горизонтальны.) Речь, разумеется идет о зависимости не отдельно

взятого человека, а всей социальной системы. Кроме того, если

экономический, эквивалентный выбор может быть просто, легально и быстро

обратимым (замена товара, новая покупка, возмещение потерь и т.п.), то с

политическим выбором все обстоит гораздо сложнее. Люди могут, конечно,

изменить свои политические симпатии и в принципе политический режим, но

даже в самых демократически-правовых условиях этого нельзя сделать ни

быстро, ни безболезненно, ни с возмещением потерь. Хотя бы потому, что в

ходе такой процедуры неизбежно меняются и сами ее участники. (Во всех этих

отношениях политический выбор имеет сходство с выбором брачным). «Не

продается вдохновенье, но можно рукопись продать». В этом контексте

рукопись - благо эквивалентное, а вдохновение, как и доверие, уважение,

терпение, презрение и прочее от человека неотделимы, потому и непродаваемы.

Варианты политического выбора, как правило, значительно более

ограничены по сравнению с вариантами выбора потребительского. (Десятки

названий партий в наших избирательных бюллетенях 1995 г. или где-то в

Таиланде и пр. - не предмет реального выбора для конкретного множества

избирателей). Уже поэтому идеально «правильный» выбор невозможен - выбирать

приходится чаще всего по принципу более привычного, более терпимого, менее

худшего из наличного набора. Так было у нас в прошедшей волне

общероссийских избирательных кампаний 1995-1996 г.г, скорее всего, так

будет и в следующей волне, несмотря на невозможность повторения прошлой

электоральной ситуации.

На нынешней стадии фактически начавшаяся задолго до официального

старта предвыборная гонка (прежде всего ориентированная на выборы

Страницы: 1, 2, 3, 4