реферат бесплатно, курсовые работы
 

Озарение в Эпистемологие Бонавентуры

Озарение в Эпистемологие Бонавентуры

9

Озарение в Эпистемологие Бонавентуры

Александр Леонидович Кудлай

I

Тилос этого сочинения состоит в поддержке аксиологии писательского труда великого человека, который впечатлил меня, живущего почти восемь веков спустя. Что же делает его столь важным для меня и может быть для нашей современной культуры? Эпистемология и метафизика продуманы там вместе и таким образом, что это определяет этику человеческой жизни, и все это выдерживает критику разума. Возможно, наша современная аксиология (и особенно в области приобретения и оценки знания) могла бы выиграть от исследования теории Бонавентуры.

Сегодня привычно слышать, что теория должна “проверяться и подтверждаться”, чтобы считаться знанием. Под этим обычно поразумевается: “соответствовать наблюдениям, которые могут быть повторены снова и снова”. Теории античных и средневековых мыслителей воспринимаются поверхностно и обвиняются в “догматизме”, т.е. в том, что они не проверены на опыте. Тем не менее, это не совсем аккуратно, потому что духовные и чудесные переживания, описываемые многими индивидуумами из разных стран в каждом столетии, а также группами монахов и монахинь, живущих в монастырях (этих лабораториях духовной жизни) в действительности подтверждают эти теории снова и снова. Наш Уильям Джеймс писал о предрассудках современных ему ученых и об их отказе даже принять на рассмотрение те “сложные случаи”, нелегко подвергающиееся объяснению современными научными теориями. Сегодня все еще существует огромная проблема в этой области, и нам следует просто иметь это ввиду. Джеймс, называвший себя радикальным эмпириком, советовал: если теория (и он имел ввиду “современная теория”) не в состоянии справляться с фактами, описанными честными людьми, тем хуже для этой теории, а не для фактов. Это звучит по крайней мере честно и непротиворечиво.

Когда наблюдение искусственно ограничено только наблюдением физическими чувствами, наблюдатель рискует замкнуться в догматическом кругу, особенно когда он судит о неимперических утверждениях, или о человеческих наблюдениях, которые трансцендируют лишь чувственные.*

Люди, поступающие так, обычно называют себя материалистами и противостоят теориям духовных мыслителей. Легко видеть, что не все эмпирики материалисты, которые сами исключительно догматичны, но даже при этом их теории базируются на аксиомах, не всегда внятных остальному человечеству, и могут казаться догматическими в определенных отношениях тем, кто предпочитает мыслить иначе. Другой упрек теориям духовных мыслителей состоял в том, что “они все несогласны между собой”, поэтому истина (правда), существование которой они провозглашают, не может быть универсальной правдой.

___________________________________________

* Профессор Д. Робинсон (Джорджтаунского университета) говорил как-то: “Ученый, выбриающий корпускулярный подход для объяснения мира, обычно устанавливает параметры для обозревания корпускул, строит инструменты, способные реагировать на корпускулы, наблюдает то, что эти инструменты показывают ему, и затем говорит: “Я утверждал что мир состоит из корпускул, и вот смотрите: он корпускулярен”.

Помоему, онтологические утверждения различных выдающихся мыслителей содержат больше общих положений чем различных, и последние, можно поспорить, взаимообращаемы. Те мыслители из разных времен и культур утверждают существование истины за пределами чувственных переживаний, и каким-то образом доступ человека к этой истине. Они также говорят, что некоторые люди упорствуют в некоей слепоте к истине и учениям о ней. Эта слепота не исключает продуктивное мышление в эмпирическом ключе, но она несомненно обеспечивает неудовлетворенность души и много видов страдания.

Иисус говорит:

Но потому что Я говорю правду, вы не верите Мне . . . . И если я говорю правду, почему вы не верите Мне?Тот кто от Бога слышит слова Бога; вы потому не слышите, что вы не от Бога” (От Иоанна 8:47)

В Ланкаватара Сутре Будда говорит:

Теперь есть материалистические философы. Им не следует оказывать ни уважения, ни поддержки, потому-что, хотя их учения могут использовать сотни тысяч слов и фраз, они не идут дальше концепций этого мира и этого тела, и в конце концов ведут к страданию. Ведь материалисты не признают правды, существующей самостоятельно… (Д. Годдард “Буддийская Библия”, стр. 312-313)

Бонавентура уважает эмпирическое знание. Он читал Аристотелевы Физику и Метафизику, но он также читал и Нео-Платоников, и интересовался Платоновской теорией архитипов (идей), которую трудно сказать откуда он получил*. Бонавентура практикующий христьянский монах (или лучше сказать фрайер) и мистик, и переживание духовного света, блаженства и видений за пределами физических чувств составляют ближайшую для него реальность, к тому же он еще и ученый. Поэтому он пытается синтезировать различные теоретические позиции в одну непротиворечивую теорию, которая бы ответила за эмпирическое, спекулятивное и духовное знание, а также не противоречила бы Откровению Священного Писания и любимому мыслителю Бонавентуры Святому Августину, “мудрейшему из них всех”.

II

1) Каким образом мы знаем что-либо? Платон говорил, что имеется знание и вера, мнения, и есть любители знаний, или мудрости, философы, и любители мнений, филодоксы. Вера, мнение может быть красивым, но неправильным, тогда как знание всегда правильно. В то время как подвергнувшиеся тестированию мнения могут не устоять, правда выдерживает любые тесты, эмпирические или логические (спекулятивные). Конечно, Бонавентура - верующий, но он также думает, что может отчитаться в чем-то более, чем лишь мнение. Для Бонавентуры важен вопрос: “Откуда мы знаем, что нечто верно с несомненностью (необходимо)?” Например, зная что целое всегда больше его части, или что А=А, или Если А=В и В=С, то необходимо А=С. Он думает об этом роде знания чего бы то ни было, как озаренном светом. Когда интеллект знает что-либо с определенностью (как необходимое), это потому, что он озарен свыше. Бонавентура говорит в своем Сведении Искусств к Теологии:

Каждый хороший и совершенный дар приходит свыше от Бога Огней, пишет Джеймс . . . об источнике всех озарений; но в то же время . . . есть много огней, истекающих щедро из того ключевого источника света.

2) Затем, отмечая посути внутренний характер озарения всякого знания, он задает разнообразные категории такого озарения:

Хотя каждое озарение знания и внутренне, однако мы можем не без причины выделить то, что может быть названо внешний свет механического искусства (знания механики); неполноценный свет, или свет чувственного восприятия; внутренний свет философского знания; и превосходный свет или свет благодати и Священного Писания. Первый свет озаряет в отношении форм, искусственно произведенных [человеком]; второй в отношении естественных форм; третий в отношении интеллектуальной правды; четвертый в отношении спасающей правды (стр.37)

3)Другими словами: Бог Огней дает знание своим созданиям и прямо вдохновляет их на разного рода исследования (искусства) соответственно различным аспектам той части человеческой природы, которая в данный момент подвергается исследованию, и это всегда для блага того существа.

4) Существо всегда озаряется напрямую от Создателя, но с разными приложениями того Единого Света, и обычно с Его подачи, приобретая различные виды полезного знания, кооперируя в том намеренном просветлении его свыше, во всех различных сферах своей жизни. Эта теория воистину сводит все виды знания к теологии, но последовательно (логически непротиворечиво) и со смыслом. Каково бы ни было наше знание, мы всегда можем ассоциировать его со светом, потому что мы обозреваем его эмпирически или интеллектуально. Даже совершенное духовное знание называется Блаженное Видение. Обозревая, мы видим благодаря свету, вот почему справедливо соотносить все наше знание со светом. Этот подход универсален, и даже может быть более универсален, чем некоторые последователи Бонавентуры готовы были бы признать. В одном из древних Упанишадов Индии это описано в форме диалога между учителем и учеником:

5) Каким образом ты видишь днем?

- Я вижу благодаря свету солнца.

А ночью?

- Благодаря свету луны.

А когда нет луны?

- Тогда благодаря свету свечи.

А когда нет ни солнца, ни луны, ни свечи?

Тогда, учитель, я как-то вижу благодаря внутреннему свету.

6) В Диспутируемых Вопросах о Знании Христа (в. 4, стр. 115-117) Бонавентура цитирует Святого Августина из Об Учителе:

В каждый момент, когда мы понимаем что-то, мы слушаем не кого-то, кто произносит внешние слова, но ту правду, которая направляет нас из самого нашего ума (1).

7) Из Города Бога:

Те кого мы посправедливости предпочитаем всем другим, утверждали, что тот самый Бог - Творец всех вещей, есть свет наших умов, которыми мы все эти вещи постигаем (4).

8) Из О Троице:

Когда наша душа доставляет нам такое счастье, что мы предпочитаем его всему телесному огню, это не сама душа доставляет нам то счастье, но то искусство (знание) которым она была сотворена. Потому что сотворенная вещь заслуживает одобрения из-за того источника, в котором она, кажется, существовала до того, как стать сотворенной. Итак, это истина и чистое благо (5).

Когда мы одобряем или неодобряем что-то посправедливости, мы несомненно одобряем или осуждаем в силу иных правил, которые все остаются неизменными и выше нашего ума (6).

9) Этот свет, который есть истина и благо, приходит изнутри и свыше. Последнее очевидно для Бонавентуры, потому что (он цитирует):

Когда несправедливый человек видит правила по которым каждый обязан жить, где он видит их? Не в своем собственном характере, так как несомненно что его ум переменчив, тогда когда эти правила неизменны. Также не в какой-либо привычке, так как те суть правила справедливости. Где же он воспринимает, что ему следует обладать чем-то, чем он не обладает? Где же тогда они записаны, как не в книге того света, который называют истина, с которой каждый справедливый закон копируется? (Августин, О Троице, глава 15)

10) Далее в аргументе 8 Бонавентура излагает Августинову поправку Платоновской теории припоминания:

Заслуживает доверия то, что даже необразованные в определенных дисциплинах личности могут давать верные ответы, когда они в состоянии воспринять вечный свет разума, в котором они воспринимают те неизменные истины. Это правда, но не потому что они однажды знали а после забыли их, как это казалось Платону. ( Отречения ).

Об этом я бы поспорил: проблематично что Платон, говоря об уме и вечных идеях, не понимал, что уму надлежит совершить восхождение из его привычного состояния. Напротив, Платон говорит о таком божественном совершенстве, которое нелегко достигается философом, когда его душа проходит четыре стадии (символически: ей требуется четыре воплощения усиленных занятий философией) в его стремлении к совершенному знанию. Поэтому Божественный Платон скорее имел весьма аналогичный подход (но конечно он не использовал терминологии Христьянской теологии), и его теория припоминания не исключает возможности того, что душа на каком-то глубочайшем уровне божественна, или участвует в знании Божества.

11) Верно то, что в своем обычном состоянии забывчивости о своей глубочайшей природе душа может иметь лишь проблески того света, который посути не чужой для нее. Это кажется не противоречит Книге Бытия 2:7, а также идее что все мы дети Одного Отца, а не незаконнорожденные.

Бонавентура продолжает цитировать:

Интеллектуальная природа связана не только с воспринимаемыми вещами, но и с неизменными реальностями. Эта природа создана так, что когда она двигается в направлении тех реальностей, с которыми она связана, или когда она двигается к себе, она может давать правильные ответы о тех вещах как если бы она видела их.

А после он заключает:

Из этих авторитетных аргументов Августина очевидно, что все познается в вечных архитипах (платоновских идеях).

12) Сущностная связь интеллекта с вечными архитипами и его способность созерцания последних наталкивает на мысль о нашей родственности архитипам и самому свету. Бонавентура цитирует Ансэлма из Proslogium, глава 14:

Насколько велик свет, которым высвечивается вся правда, обнаруживающая себя рациональному уму (§12). Как богата та правда в которой находится все, что истинно, и вне которой есть лишь пустота и ложь!

13) И он делает заключение: «Поэтому никакой правды не наблюдается, за исключением как только в вечной правде”. Это не столь догматично, как может показаться тем современным мыслителям, заявляющим: “Истины не существует…”. Логически их заявление само по себе является универсальным утверждением, следовательно само претендует на истинность, следовательно, само провозглашает существование универсальной правды, которую оно же старалось отрицать, поэтому не имеет никакой онтологической ценности и составляет лишь безосновательную критику, каприз.

14) Цитируя Аристотелеву Этику:

Мы все полагаем, что все известное нам посредством науки, не может быть не тем, чем оно является. Но, когда те вещи, которые могут быть иными, чем они являются, выходят из области наших наблюдений, мы не знаем существуют ли они. Поэтому, объект научного знания понеобходимости является вечным (неизменным). А вечные вещи неизменны и нерушимы (16).

15) Бонавентура заключает:

Поэтому не может быть такой вещи как необходимое (определенное) знание, иначе как по вовлечению самой вечной истины. Но это находится только лишь в вечных архетипах.

Это удивительно как в мире случайности, где все что мы обозреваем могло бы быть иным, возможна какая бы то ни было определенность (знание). Всеже мы знаем, что есть определенность.Откуда же она приходит? Очевидно, не из мира перемены и неопределенности. И что же это за мир? Это есть мир вечных идей, который принадлежит к самой природе (характеру) Бога, который есть за пределами всех перемен и сомнения, и кто озаряет наши умы, скорее привязанные к миру перемены и привычны к его разнообразным формам развлечения.

16) Очень понятно, что когда интеллект соединен с чувствами, анализируя их данные, так сказать, он находится привычно в состоянии (модуле) восприятия в точности тех самых чувственных данных, но когда он отсоединен от чувств, интеллект может быть находится в некоем ином модуле восприятия, и не только содержания чувственной памяти, но также и того, что мы называем сверхчувственным. Не это ли везде является причиной, практики аскетизма монахами или отшельниками? Итак, один модуль восприятия и соответствующей активности интеллекта исключает или затрудняет другой модуль восприятия и формирования соответствующих идей.

Ш

1) Свет всегда дается Богом (или тем центром света и жизни) сотворенному Им существу, но используется он различными способами для разных видов понимания и соответствующей им активности. Поэтому писания, истинные духовные учителя, и духовная философия столь важны. Это оттого, что без такой категории света нет той категории данных наблюдения и даже серьезного размышления о духовном измерении жизни.

Бонавентура подчеркивает:

То, благодаря чему мы имеем определенное знание (с необходимостью) является неизменным. Поэтому, то посредством чего мы знаем, более возвышенно чем наш ум. Но нет ничего выше нашего ума чем Бог и вечная правда. Поэтому божественная правда и вечный разум является тем, посредством чего появляется знание (17).

2) Он не видит никакой иной возможности объяснить существование корумпируемого интеллекта, изменяемого мира - обычного объекта последнего, и в то же время существования правды, посредством которой тот корумпируемый интеллект знает нечто определенно (с необходимостью т.е. с невозможностью для этого быть иным). И относительно иного модуля знания он пишет:

То, посредством чего мы знаем, превосходит всякую сотворенную правду. Поэтому, это есть несотворенная правда (21)

Мы знаем только благодаря истине, которая не сотворенная (не от мира сего), но есть вечная истина. Правда есть категория интеллекта. Следовательно мы знаем только благодаря вечному уму, когда тот озаряет наш ум, и таким способом мы участвуем в вечном. Но как это возможно? Это потому, что мы сотворены по подобию того божественного ума прежде всего, и оттого этот божественный ум есть наиболее близкая для нашего ума реальность. Это потому Бонавентура считает знание Бога наиболее естественным знанием для человеческого существа. Другие виды знания зависят от этого знания.

3) Как Бог есть причина существования, так божественная реальность есть принцип знания и порядка жизни. Но Бог есть причина существования в таком смысле, что ничего не может быть совершено никакой причиной, если только Бог не вводит ту причину в действие, посредством самого божества и посредством вечной божественной силы. Поэтому, ничто не может быть понято вовсе, если только Бог немедленно не озарит субъект познания, посредством вечной божественной правды (24).

Это наиболее выразительное и абсолютное утверждение, и все другие аргументы вращаются вокруг него, лишь поставляя различные тона и оттенки для этой основной картины, этой философской интуиции, которая очень хорошо подкреплена и детализирована в той теории. В соответствии с этим, та часть нашей интеллектуальной активности “называется более высокой, которая обращается к тем вечным законам. И более низкой называется та, которая занимает себя временными вещами» (27).

4) Это ясно, какая предпочтительнее. Следовательно, она составляет этическое основание для практики в области философии и стиля жизни вообще. Этот принцип в идеале можно выразить так: Люби Бога, познавай Бога и действуй с Богом и для Бога. Этот стиль жизни подходит для всех, кто понимает эту доктрину. Она будет развита еще больше в Itinerarium (Путешествии Души к Богу), но в Диспутируемых Вопросах о Знании Христа Бонавентура предлагает последний аргумент за участие Божества в человеческом познании (суммирует свою позицию на озарение) следующим образом:

Согласно Святым, считается что Бог есть Господин всякого знания. Это так, потому что Он вообще кооперирует с каждым интеллектом; потому что Бог вливает благодать; или потому что в акте познания интеллект достигает Божества. Если Бог кооперирует вообще, тогда мы принуждены будем сказать, что божественное существо учит чувства так же как и интеллект. Но это абсурдно. Если это потому, что Бог вливает благодать, тогда всякое знание было бы по благодати или влито, и никакое не было бы врожденным или приобретенным [эмпрически]. Но это еще абсурднее. Ничего не остается поэтому как только сказать, что наш интеллект достигает божественного, как света наших умов и причины знания всякой правды (34)

5) Здесь идеи кооперации и благодати понимаются только как ограниченно применимые, а не вообще применимые во всех случаях знания, и предпочтение дается идее достижения интеллектом божественного [разума] в общем случае знания.

Аргументы негативной позиции рассмотрены своим чередом. Они не нарушают убеждения Бонавентуры в том, что Бог действительно участвует во всяком нашем знании, которое в конечном счете базируется на озарении, однако они принуждают Бонавентуру объяснить осложнения и заново утвердить свою позитивную позицию с осторожностью в Заключении:

Для знания с определенностью (с необходимостью) даже в состоянии существ этого преходящего мира, интеллект должен достигнуть божественных идей (божественного разума), как того разума, который регулирует и мотивирует. Это не есть единственный принцип знания, и не то что Б.Р. достиается с полной ясностью; но совместно собственно (или самим) сотворенным разумом он познается неясно и как в зеркале.

6) Бонавентура подробно и выразительно объясняет это заключение на четырех последующих страницах, но я бы подчеркнул лишь несколько важных особенностей:

1. В случае необходимого знания ум должен регулироваться неизменными и вечными правилами, оперирующими не по привычке ума, но посредством их самих, как реальностей, которые выше ума в вечной истине (стр.133).

Страницы: 1, 2


ИНТЕРЕСНОЕ



© 2009 Все права защищены.