реферат бесплатно, курсовые работы
 

Битва Иисуса за Израиль

Битва Иисуса за Израиль

БИТВА ИИСУСА ЗА ИЗРАИЛЬ

Неизвестный Иисус

Данная работа является еще одной (из многочисленно существующих) попыткой ухватиться хотя бы за край одежды исторического облика Иисуса. В истории человечества Иисус Личность уникальнейшая и поэтому даже через две тысячи лет после Его служения в Израиле ученики Его не могут в полноте охватить и постичь значение Его вести и Его служения. Десятки тысяч христиан написали тысячи научно - исторических работ об Иисусе и все же после стольких исследований у них самих осталось больше вопросов чем ответов.

Поэтому данная работа освящает всего лишь несколько аспектов служения Иисуса Израилю, непосредственно на фоне иудейского контекста времен конца Второго Храма. Она естественно не претендует на какое - то всеобщее признание, хотя предложенная мною интерпретация сути служения Иисуса Израилю заслуживает внимания (в первую очередь с объективно критической точки зрения), а также дальнейшей разработки со стороны библеистов.

Я пытаюсь понять значение служения Иисуса только для Его современников живущих в последний момент, в последний миг истории Израиля перед катастрофой, а не для христиан второго и последующих поколений (хотя я признаю, что Иисус мог считать, что Его миссия не ограничивается только Его собственным поколением, а ведет к судьбоносной кульминации в израильской истории, и к приходу через Него Царства Божия. Таким образом, приход Царства неразрывно связан с судьбой Иисуса и Израиля, а значит и конкретного времени в котором их судьбы совершаются). Я специально не называю Иисуса Христом, то есть Мессией. Сам Иисус прямо не говорил так о Себе, по крайней мере Синоптики не донесли до нас таких речений. Слова в Мк.9,41 «потому что вы Христовы» являются пояснительными словами к словам «ради имени Моего» поэтому они вторичны, более того, они отсутствуют в параллельном месте у Мф.10,42 «напоит одного из малых сих», а также не соответствуют последующим словам в Мк.9,42 где также как у Матфея стоит «одного из малых сих». Что касается Мф.23,10, то давно установлено, что этот стих с его заимствованным из лексики греческой философии титулом ????????? (наставник) является вторичным дублетом ст. 8.

Современники Иисуса тоже не считали Его за Мессию (см. Мф.16,13-14; Мк.8,27-18; Лк.9,19), тем более мессия, казненный римскими оккупантами, не истинный мессия. Иисус не сотворил многое из того, что по мнению иудеев должен был сотворить Мессия Израилев (восстановить независимость Израиля, даровать ему мир и справедливость). Так в послепленных ветхозаветных текстах мы нахо-дим упование на обновленную (давидическую) монар-хию. Это событие часто изображалось как событие чрезвычайных масштабов (Агг.2,20-23; Зах.9,9-10; 12,7-13,1). Из этой надежды выросло (видимо, уже в элли-нистический период, т.е. после 331 г. до н.э.) обозна-чение словом «мессия» (xyvm евр. машиах, арам. мешиха и его греческим эквивалентом, ???????) будущего посланца Божьего. Однако эсхатологические упования древних иудеев на избавление и освящение избранных не всегда включали выраженное ожидание «мессии» и, видимо, мессианские чаяния были довольно разнооб-разными.

Обратимся, например, к кумранским текстам (ок. 150 г. до н.э. - 70 г. н.э.). В некоторых из них присутствует концепция двух «по-мазанников», которые в бу-дущем возглавят избранных. Это будут «Мессия Изра-иля» (возможно, царь) и «Мессия Аарона» (священ-ник). Для кумранитов, видимо, последний был важнее первого.

В Псалмах Соломона (конец I в. до н.э.) надежда на восстановление Израиля связана с надеждой на то, что Бог пошлет потомка Давида как «помазанника Господня». Таким образом, здесь идет речь о Мессии-Царе. Другой, очень возвышенный (пребывание в небес-ной славе), образ мессианской фигуры («Избранника», «Сына Человеческого») мы находим в 1 Енох. Там этот персонаж, возможно, отождествляется с Енохом (ср. Быт.5,21-24). Не вполне ясно, что это: другой тип мес-сианизма или соответствующие образы используются для описания какой-то другой прославленной фигуры, связанной с надеждами на эсхатологическое спасение.

Таким образом, необходи-мо подчеркнуть следующее. В иудейских текстах при-ход Мессии важен не сам по себе - с ним связывалась реализация определенных надежд. Это были надежды на освобождение иудеев от иноземного владычества, или торжество определенного понимания божественной воли (у кумранитов), или наступ-ление Царства Божьего и победа над нечестием и несправедливостью, как в самом Израиле, так и во всем мире. Мессианские чаяния входили в попытку представить себе то, каким будет эсхатоло-гическое торжество Бога и какие желания оно осуще-ствит. Совершенно иную картину мы видим в раннем христианстве. Там на первом месте был сам Иисус.

Иудейские мессианские чаяния, упоминающиеся и предполагающиеся в качестве контекста в Новом Завете, - это обычно упования того же плана, что и в Псалмах Со-ломона (образ Мессии-Царя). Надежда на то, что Бог пошлет Царя, который избавит и очистит Его народ, видимо, была довольно распространена среди иудеев (ср. Деян.2,30-36).

Поэтому согласно еврейскому Танаху видимо Иисуса надо считать квазимессией, а если Иисус и считал Себя в неком парадоксальном роде Мессией, то не согласно Танаху, а согласно Самому Себе, то есть тому уникальному переосмыслению еврейских Писаний и различных элементов еврейского мировоззрения, которое Он воплотил в своем служении Израилю.

В тогдашнем многоплановом иудаизме ничего не проясняло, как именно должен был вести себя человек, считающий себя помазанником Господним. Ничто не проясняло, какой должна была быть его программа и как он должен был её выполнять. Найти правильный путь можно было лишь в борьбе, пройдя через сомнения, неизбежные при прохождении по неизвестной территории, занятой «врагом».

Таким образом, многое (исключая видимо, царский вход в Иерусалим и акцию в Храме, слова о разрушении Храма и его трехдневном созидании) в служение Иисуса Израилю надо оценивать не буквально мессианскими категориями, а альтернативно - библейскими, допустим, категориями Пророка обновления на подобие Исайи и Иеремии, Пророка речи или Пророка вождя на подобие Моисея, Илии, Елисея, а также помазанного, но не воцарившегося царя Давида (кн. Царств), апокалиптического Сына человеческого (кн. Даниила и Еноха), заботливого Пастыря (кн. Захарии, Иеремии и Иезекииля), посланника Премудрости - истинного мудреца (кн. Премудрости Соломона) или гонимого Праведника - мученика за веру (кн. Псалмов, Исайи 53 и Маккавейские), что совершенно не исключает их мессианский подтекст для Самого Иисуса, переосмыслившего иудейскую надежду. Вполне возможно, что некоторые иудеи все же улавливали скрытые мессианские намеки в служении Иисуса (см. Мф.12,23).

Для многих христиан слова о том, что мессианство Иисуса нельзя буквально вывести из Танаха, покажутся слишком соблазнительными (тем хуже для них), ведь Новый Завет настаивает на том, что ветхозаветные пророчества буквально исполнились в Иисусе. Однако уже с XIX века у наиболее образованных людей в кругах самих христианских богословов возникли сомнения в истинности так называемого ветхозаветного «списка свидетельств», долженствующего свидетельствовать о преемственной связи между иудаизмом и христианством. С открытием кумранских рукописей и тех методов толкования Писания в них, много непонятного и спорного теперь стало на свои места.

При толковании библейских, особенно пророческих, текстов, в ряде рукописей Мертвого моря встречается подход, который в современной западной кумранистике получил название континуальное толкование. В западной литературе по герменевтике XIX--XX веков он назывался несколько иначе -- метод аккомо-дации, или механического приспособления текста Писания комментатором под современные ему события. Этот метод использовался иудеями конца Второго Храма, поскольку среди текстов Мертвого моря содержится несколько толкований ветхозаветных книг, целиком построенных на нем (например, на Ав-вакума, Наума и др.). Метод заключается в том, что пророчества ветхозаветных авторов, произнесенные по отношению к напряженной ситуации в древнем Израиле, предназначенные для вразумления современников пророка и не всегда относящиеся к грядущим временам, используются комментатором для объяснения каких-то текущих исторических событий, лишь внешне сход-ных с библейской ситуацией. Комментатор чрезмерно увлекается внешней аналогией, не только выискивает сходство в обстоятельствах, но ищет еще символы, архетипы. Он придерживается эклектичного метода толкования, его стремление -- не уяснение изначального смысла Писания, а использование библейского текста как иллюстрации современных ему событий. Отсюда такой метод толкования получил удачное название «континуальный» или «приспособительный» (ме-тод аккомодации).

Комментарии, построенные на таком методе, имеют невысокую ценность в исторической перспективе, ведь толкователь лишь проводит параллель между событиями древности и настоящим моментом. Он не пытается проникнуть в глубь смысла библейского текста, не пытается выделить характерные черты пророчества в его непосредственно историческом контексте. Определенный интерес представляет лишь схема используемых толкователем аналогий и его фразеология.

Так кумраниты полагали, что проро-ческие тексты Писания предвещают в иносказательной форме историчес-кие события периода жизнедеятельности их общины и, прежде всего, факты, непосред-ственно связанные с судьбой конгрегации.

Видимо и новозаветные авторы (как и другие сектанты), говоря о буквальном свершении древних библейских пророчеств в жизни Иисуса приспосабливали мессианские места Писания к событиям из Его жизни просто механически, без внутреннего родства (см. Мф.1-2гл.). Вершиной такого метода толкования представляется «послание Варнавы», в котором автор этого произведения буквально обшарил весь Ветхий Завет выискивая там все то, что можно было бы приложить к жизни Иисуса.

Христианские гебраисты изучающие Танах на иврите, пришли к выводу, что Ветхий Завет не говорит буквально о жизни Иисуса или о новозаветных событиях и что он должен объясняться независимо от его новозаветного толкования, исключительно сам из себя -- по грамматическому, буквальному толкованию его мест в историческом контексте. Однако важно понять, что в библейской традиции ветхозаветные праведники были не прообразами самого Мессии, а воплощением идеи избранничества, согласно которой Бог избирает наиболее достойных людей для выполнения важной миссии, по спасению народа. А вот библейская идея избранничества, видимо и явилась одной из наиболее важных предпосылок возникновения еврейского мессианизма.

И все же в некотором смысле Мессия

Синоптики сообщают нам, что еще в Галилее ближайшие ученики Иисуса стали считать Его Мессией, однако Он строго запрещает кому - либо об этом рассказывать (Мф.16,13-20; Мк.8,27-30; Лк.9,18-21). Разумеется, к данному моменту у учеников уже были свои (политические или народно - освободительные) представления о Мессии (Иисус считает их сатанинским искушением), и они проецировали их на Иисуса. Если мнение учеников относительно Иисуса узнают другие, Он станет объектом пристального внимания со стороны народа, Ирода Антипы и римлян. Видимо Иисус переосмысливает понятие «Мессия», но это титул принимает. Тогда это проливает свет на путешествие Иисуса в Иерусалим: если Иисус должен воцариться, то естественнее всего отправиться в город, со времен Давида неизменно ассоциировавшийся с израильскими царями.

Однако еще в начале Своего служения в Галилее Иисус видимо совершает мессианское служение.

1. Иисус благовествует наступление Царства и эта весть содержала четкую аллюзию на Исайю (Мф.11,5-6; Лк.4,18-19; ср. Ис. 29,18-21; 52,7-12; 62,1-3). Кумранский текст «Мидраш Мелхиседека» (11Q13 2,17-19) отождествляет вестника из Исайи с данииловым Мессией. Видимо Иисус верил, что Царство присутствует там, где пребывает Он, и действует лично через Него. Он верил, что в Его жизни обретает исполнение судьба Израиля, что Он должен вести сражение Израиля и за Израиль и призывал его по - новому осмыслить свою идентичность и объединиться вокруг него. Израильское нежелание признать над собой иного царя, кроме своего Бога, ныне способно осуществиться через следование за Иисусом. Однако и Царство и Мессия выглядели иначе, чем ожидалось иудеями конца Второго Храма.

2. Иисус совершает исцеления (Мф.11,1-6; Лк.7,18-23) и эти действия имеют мессианское звучание, ими Иисус полагает начало Царству. Экзорцизмы - часть битвы со злом, которую Иисус считал частью Своей миссии и которую иудаизм считал миссией царя. В кумранском тексте «Мессианский апокалипсис» (4Q521 2,1-13) говорится о Мессии, который помимо всего прочего освободит узников (ср. Мф.11,2-3), дарует зрение слепым, распрямит согбенных … исцелит тяжело раненых и воскресит умерших, возвестит Благую весть нищим (кротким).

3. Иисус призывает Двенадцать, а это не что иное как попытка воссоздать истинный Израиль. Иисус выбирает из числа Двенадцати трех особенно близких спутников - Петра, Иакова и Иоанна - это явно перекликается с историей Давида, избравшего трех человек в особые спутники и телохранители (2Цар.23,8-17).

4. Иисус совершает трапезы с учениками, мытарями и грешниками. В них Он делает намек на будущий мессианский пир, возможно, уже предвосхищаемый Его общиной, ожидающей Конец. Эта тема отражена в таких отрывках, как Ис.25, 1Ен.62, 2Вар.29, в кумранском тексте «Двух колонок» (1QSa 2,11-22) и отдельных местах «Пирке Авот». Таким образом, это существенная часть символически значимой деятельности Иисуса, отражающей Его имплицитно мессианские притязания.

Видимо с самого начала Своего служения Иисус сознательно следовал некой для Него важной «мессианской» программе. Поэтому, вполне возможно, что некоторые иудеи все же улавливали скрытые мессианские намеки в служении Иисуса (см. Мф.9,27; 12,23; 15,22; 20,31; Мк.10,48; Лк.18,39).

5. И все же самыми важными мессианскими притязаниями Иисуса были Его акция в Храме с последующими Его объяснениями её (см царские загадки в Мк.11,27-12,37), а также то, что Иисус принимает из уст Пилата титул Царя, хотя и переосмысливает Его, и претерпевает казнь с надписью вины Своей «Царь Иудейский» (Ин.19,19). Даже разбойник висящий на кресте рядом с Иисусом хоть и в насмешку, но называет Его Мессией (Лк.23,39).

Исторический Иисус и христология

Говоря об историческом Иисусе мы имеем в виду Его образ донесённый до нас Синоптической традицией (там где речения Иоанновой традиции подтверждают или дополняют Синоптиков, я привожу и их). Принято считать, что Синоптики хотя бы отчасти воспроизвели ipsissima vox Jesu, то есть характерные особенности собственной речи Иисуса, ее отличительные признаки и своеобразие. В первую очередь учение о Царстве в притчах, молитвенное обращение, загадочные изречения, наставления ученикам, перифразы и предпочтение в речевых конструкциях страдательного залога, антитетические параллелизмы и ритмическая организация, аллитерация, гиперболы и парадоксы. Однако это вовсе не значит, что все они стоят в надлежащем контексте (sitz im leben Jesu), отражающим историческую ситуацию их произнесения Иисусом (поэтому хоть я в некоторых местах и изменяю контекст речений Иисуса, мне кажется это вполне законным, ведь точно также поступали и сами Евангелисты). Евангелистов больше заботили богословские, пропагандистские и апологетические, чем чисто исторические (с современной точки зрения) интересы, хотя Лука и предваряет свой труд историческим прологом.

Общеизвестно, что Иисус говорил на западно - арамейском языке галилейского наречия, а Евангелия написаны на греческом койне, и уже в устной традиции, при переводе речений Иисуса с арамейского на греческий язык могли вкрасться неточности, ошибки, смещение акцентов, тем более, что ко времени написания Евангелий изменились и аудитория слушателей (там оппоненты Иисуса - иудейские религиозные лидеры, здесь христиане из язычников верующие в Иисуса, как в Господа) и историческая ситуация (знамения конца времен прошли, а Царство Божие не наступило). В посланиях Павла (самых ранних новозаветных произведениях) и проповедях Апостолов (согласно книги Деяний) практически полностью отсутствует интерес к историческому Иисусу, зато все они свидетельствуют о Воскрешении Иисуса Богом и призывают уверовать в Него как в Господа и Спасителя мира. А это значит, что ударение делалось ими не на служении Иисуса Израилю, а на Его прославленном статусе и на том, как этот статус влияет на их жизнь здесь и сейчас. И видимо только определенная историческая ситуация (разрушение Иерусалима Храма и рассеяние Иерусалимской общины учеников, успех проповеди за пределами Палестины среди язычников, не наступившее Царство) побудила во избежание языческого мифотворства и искажения учения о сути служения Иисуса Израилю написать, что то вроде Его биографии.

Когда же христианство стало господствующей религией в Римской империи, Церковь из гонимой превратилась в гонительницу инакомыслящих. Церковная иерархия стала стремиться к земной власти и богатству, поэтому для таких «ортодоксов» в принципе не очень важна была жизнь Иисуса, осуждавшего богатство и власть, и призывавшего к любви к врагам, а не к преследованию инакомыслящих. Спросите любого православного, католика или протестанта зачем пришел на землю Иисус и они ответят вам, чтобы пострадать на кресте и искупить грехи человечества. Во всех курсах догматики подчеркивается важность Боговоплощения, Распятия и Воскресения, но практически ничего не говориться о принципиальной важности самой жизни и деятельности Иисуса в Израиле, или же если говорится, то только на уровне взаимодействия двух воль и естеств во Христе Иисусе, а нравственным богословием подчеркивается важность этического учения Иисуса (обычно нагорная проповедь), которое правда рассматривается в отрыве от его изначального исторического контекста и применяется как вневременный и абсолютный принцип поведения для всех христиан во все времена, во всех народах и всех культурах, хотя сам этот принцип поведения также абсолютно, всегда и везде нарушался и нарушается самой Церковью.

Греческие Отцы Церкви больше всего занимались догматическими (метафизическими) построениями, а не конкретно земной деятельностью (слова, дела и символы) Иисуса в историко - религиозном контексте иудаизма конца Второго Храма. Более того Церковь полтары тысячи лет пренебрегала историко - религиозным контекстом, ведь иудеи повинны в смерти Бога «кровь Его на них и их детях» (Мф.27,25), а при таком идеологическом постулате об иудаизме конца Второго Храма не могло быть и речи.

Кроме того, непреложная аксиома о божественности Иисуса, то есть высокая христология Греческих Отцов приводила к тому, что сама собой отпадала важнейшая задача христологии, а именно - поиска серьезных доводов и аргументов (будь то имплицитных или эксплицитных) в пользу исповедания божественности Иисуса на основе учения Самого Иисуса (попробуйте например, найти аргументы в пользу божественности Иисуса в самой достоверной, допасхальной части новозаветного предания - притчах Иисуса). Таким образом, принимать божественность Иисуса как изначальную посылку или как отправной пункт в новозаветной экзегезе, значит обесценивать историческую реальность Иисуса и Его отношения с народом Божьим - Израилем, а любое преуменьшение историчности Иисуса ведет к явному или скрытому докетизму, монофизитству и отказу от реальности. Так и получалось, что Греческие Отцы Церкви всегда рассматривали исторического Иисуса через призму божественности, что и в богослужении и в экзегезе Священного Писания приводило и приводит к скрытому монофизитству. И только протестантские библеисты с XVIII-XIX веков начали серьезно заниматься поиском исторического Иисуса и сути Его служения Израилю (это не значит, что я ругаю Православных и хвалю Западных библеистов, ведь речь совершенно не об этом. Я говорю о самом методе, а не конкретно о людях. И среди тех и других были и будут достойные и недостойные христиане).

Важно понять, что я не пытаюсь убедить «ортодоксов» в том, что Иисус не Сын Божий, то есть, что Он не воплощенная Ипостась Пресвятой Троицы. Я пытаюсь говорить о земном, историческом Иисусе, пытаюсь постичь значение Его служения на земле, служения Израилю в русле библейской традиции, а не греческой философии (неоплатонической метафизики), поэтому христологические титулы и триадологические категории мысли только запутывают дело историка и экзегета. Ведь Сам Иисус (согласно синоптикам) осмысливал Свое призвание и служение Израилю в библейской традиции (пророк, гонимый праведник, истинный пастырь, мученик и борец за веру, помазанный но не воцарившийся царь, великий мудрец), а не в категориях греческой философии (логоса, ипостаси, сущности).

Я верю в Иисуса как в Господа, но ведь как говориться «богами не рождаются, а становятся». Иисус как уникальнейшая Личность в Своем служении Израилю в полноте воплотил волю Отца и был оправдан Им, тем что был воскрешен Богом Израилевым. Ведь и Сам Иисус говорит о двойном статусе Мессии. Сначала он ожидаемый потомок Давида, «сын Давидов», но потом станет Господином Давида (Мк.12,35-37) и то и другое утверждение верны, но относятся к разному времени. О том, что Иисус удостоен Богом в воскрешении статуса Господа говорит нам Новый Завет (Деян.2,36; 13,33; Рим.1,3-4; Евр.1,4; Флп.2,9-10; Еф.1,20-21). Мне кажется, что это совершенно не умаляет, а наоборот возвышает Иисуса, Его служение и Его подвиг, ведь Он доказал Своим учением, Своей жизнью, смертью и воскресением Свое уникальное отношение к Отцу и право на божественный статус Господа, войдя в само присутствие Бога и поэтому сейчас в Иисусе мы имеем возможность встретиться с Богом Израилевым. Таким образом, я не умаляю и сотериологию, а именно она является краеугольным камнем в Святоотеческой христологии. Отцы хотели сохранить реальность нашего спасения постулатом: «Бог стал человеком для того, чтобы человек смог стать Богом». Но это высказывание навязывает Богу определенный (уж точно не библейский, а языческий) путь спасения человека и мира. Ведь именно в языческих религиях, мифах и мистериях постоянно говорилось о смерти и воскресении богов, о боговоплощениях (если египетский фараон воплощение бога Ра на земле, то не отсюда ли идет александрийская христология Афанасия и Кирилла вылившаяся в монофизитство) о рождении от богов и так далее.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7


ИНТЕРЕСНОЕ



© 2009 Все права защищены.