Становление категории залога в англ. языке

полностью развившейся в ранненовоанглийский период тенденцией к созданию

глаголов с закреплёнными предлогами, у которых предлог больше связан с

глаголом, чем с последующим существительным.

Тенденция употребления предлога в послеглагольной позиции

в отрыве от управляемого им существительного (или местоимения) проявлялась

ещё в среднеанглийский период, однако только с глаголами в активном залоге.

В ранненовоанглийском по аналогии с этими случаями предлог стал

употребляться в дистантном по отношению к существительному положении и в

предложениях с глаголом в пассивном залоге. Так возникли пассивные

конструкции типа The doctor was sent for.

Для сравнения можно проанализировать сходные конструкции в немецком

языке, где сохранилась четырёхграммемная категория падежа имён

существительных. Для современного немецкого языка характерно использование

так называемого одночленного (безличного) пассива, в котором не называется

ни носитель, ни прямой объект действия, присутствует только само действие:

Fьr das Kind ist gesorgt. “О ребёнке позаботились”.

В данном предложении нет подлежащего; глагол sorgen (заботиться)

является объектным непереходным, поэтому существительное das Kind, хотя и

стоит в винительном падеже, выполняет роль косвенного дополнения, на это

указывает и предлог — fьr. [17;304]

В английском же языке наличие подлежащего обязательно:

The child has been taken care of.

Причём статус слова of в подобной ситуации можно понимать двояко: то

ли оно является предлогом косвенного дополнения в финальной позиции, то ли

послелогом при глаголе.

В XV в. такое употребление встречается всё чаще, однако

преимущественно в письмах, т.е. там, где меньше сказывается влияние

литературного стиля. С XVI в. эти предложения начинают использоваться в

художественных произведениях. У Шекспира обе модели предложений

представлены уже очень широко:

I was given a boke.; This was look’d for at your hand.; Let this

fellow be look’d to. (Shakespeare)

Одновременно с изменением содержания подлежащего в пассивной

конструкции происходит и расширение правой сочетаемости пассивной формы:

начиная с конца среднеанглийского периода глагол в пассивной форме может

принимать прямое дополнение:

юe duke Mylon was geven hys lyff “герцогу Милону была дарована

жизнь”.

Таким образом, ранненовоанглийский период характеризуется важнейшими

изменениями в функционировании пассивных форм: они начинают образовываться

не только от переходных, но и от косвенно-переходных и даже от непереходных

глаголов, управляющих предложным дополнением.

В среднеанглийском резко возрастает количество случаев употребления

“агенса” действия при глаголе в страдательном залоге. Расширяется и группа

предлогов, вводящих “агенс” действия, — of, from, by, mid, through, with:

he was taught of a clerke “его обучал клерк”; he was with prestes

shrive “он был монахами исповедован”; a lefdi was юet was mid hire moon

biset al abouten “там была дама, которая была потрясена её рыданиями”.

(Chaucer)

Самым распространённым предлогом в течение среднеанглийского периода

был предлог of; с конца XIV в. он начинает вытесняться предлогом by. В

ранненовоанглийском, однако, оба предлога представлены весьма широко

[11;174]:

A lady, sir, though it was said she much resembled me, was yet of

many accounted beautiful.; We are merely cheated of our lives by

drunkards. (Shakespeare)

Полная замена предлога of предлогом by происходит лишь к концу этого

периода и, по-видимому, связана с тем, что основным грамматическим

значением предлога of становится значение атрибутивности. В результате

предлог by получает право на монопольное выражение грамматического значения

“агенса” действия при пассиве.

Совершенно очевидно, что в среднеанглийский период происходит

значительная грамматикализация пассивных словосочетаний, т. е. за бывшими

синтаксическими конструкциями wesen/wurthen (д.а.b?on/weorюan) + прич.II

постепенно закрепляется статус аналитических глагольных форм. Коренная

перестройка английского синтаксиса на данном этапе внесла существенные

изменения в сами способы функционирования залоговых форм, тем самым ещё

более интегрировав их в систему глагола.

3.4. Развитие залоговых форм в новоанглийском языке

Хотя в английском предложении сохранился номинативный строй,

номинативность приобрела иной характер. Падеж подлежащего в современном

языке не является именительным за исключением небольшой группы личных

местоимений. Существительные утратили различие между именительным,

винительным и дательным падежами, и субъектно-объектные отношения перестали

выражаться грамматической формой существительного. Таким образом,

номинативность в современном английском предложении выражается не в

выделении подлежащего особым — именительным — падежом, а в том, что его

форма независима от активности или пассивности сказуемого.

Изменения в выражении подлежащего, а также глагола-сказуемого привели

к перестройке безличных предложений. В древнеанглийском безличные

предложения могли не иметь подлежащего: ср. да. him юuhte “ему казалось”. В

новоанглийском в глаголе-сказуемом указание на лицо и число субъекта стало

менее дифференцированным и чётким, поэтому в безличных предложениях

появляется обязательное подлежащее, выражаемое формальным — безличным

местоимением it: ср. it seemed to him “ему казалось”.

С изменениями в выражении подлежащего связано также развитие

предложений с подлежащим, обозначающим косвенный объект действия, и с

прямым дополнением при глаголе в страдательном залоге.

Как известно, в различных индоевропейских языках наблюдается

определённый параллелизм между прямым дополнением активной конструкции и

подлежащим пассива. Ср., например, в русском языке: Я читаю книгу и Книга

читается мною.

Для современного английского языка характерно иное соотношение:

подлежащее пассивной конструкции может соответствовать не только прямому,

но и косвенному дополнению актива. Ср. She gave the boy a book “она дала

мальчику книгу” и The book was given to the boy “книга была дана мальчику”,

но и The boy was given a book “мальчику дали книгу”.

Предложения последнего типа появляются лишь в новоанглийском. Их

развитие связано с утратой падежных различий у существительных,

образованием формы общего падежа для выражения объектно-субъектных

отношений, и дальнейшей фиксацией и грамматикализацией порядка

слов.[20;203]

Такое осмысление предложения, когда косвенное дополнение активной

конструкции становится подлежащим в пассивной, было возможно потому, что в

среднеанглийском ещё не было строгой фиксации порядка слов, характерного

для современного языка, и косвенное дополнение со стилистическими целями (в

эмоционально окрашенной речи) могло быть перенесено в начало предложения.

Синтаксическая функция косвенного дополнения в данном случае

выражалась не порядком слов, а формой самого слова: при замене

существительного соответствующим местоимением последнее ставилось в

объектном падеже Him was given a book “ему была дана книга”.

Дальнейшее развитие английского языка приводит к строгой фиксации

порядка слов: подлежащее — сказуемое — косвенное дополнение — прямое

дополнение. В таких условиях происходит переосмысление конструкции The boy

was given a book: прежнее косвенное дополнение (the boy), по своей форме не

отличающееся от подлежащего (оба выражены общим падежом) благодаря

занимаемому в предложении месту — в начале предложения, перед сказуемым, —

начинает рассматриваться как подлежащее, а прежнее подлежащее (a book)

осмысляется как прямое дополнение. В результате такого переосмысления даже

в тех случаях, где была возможность дифференциации (противопоставление

именительного и объектного падежа у местоимений), форма объектного падежа

начинает заменяться формой именительного: Him was given a book заменяется

на He was given a book. Так в современном английском языке развивается и

получает распространение пассивная конструкция с подлежащим, обозначающим

непрямой объект действия.

Подводя итог, заметим, что английский язык унаследовал двухграммемную

категорию залога — общую для большинства индоевропейских языков — из

протогерманского языка-основы. Хотя уже в древнеанглийском языке так

называемый синтетический медиопассив (аналог современного страдательного

залога) был представлен лишь единичными реликтовыми формами.

Древнеанглийский период характеризовался использованием прежде всего

сочетаний глагола-связки и причастия II для выражения действия,

совершаемого над подлежащим. Однако говорить о наличии в древнеанглийском

аналитических форм страдательного залога ещё слишком рано. Этому есть

несколько причин:

1) Дифференцированное использование глаголов-связок beon и weorюan

указывает на степень их грамматизации, недостаточную для признания этих

глаголов вспомогательными;

2) Причастие II имело относительную синтаксическую самостоятельность в

рамках пассивной конструкции. Это выражалось в согласовании причастия с

подлежащим в числе и роде;

3) Расположение членов пассивной конструкции в предложении допускало

определённую дистантность и даже препозицию причастия по отношению к

глаголу-связке.

Всё это позволяет с большой долей уверенности считать конструкции

“глагол-связка + прич. II” скорее синтаксическими образованиями, чем

аналитическими залоговыми формами глагола. И тем не менее в современной

англистике много учёных отстаивающих противоположную точку зрения, а сам

вопрос о статусе подобных сочетаний до сих пор остаётся открытым.

В среднеанглийский период происходит становление аналитической формы

пассива, которой присуща неразрывная слитность её частей, в совокупности

передающих значение пассивности. Упрощение парадигм существительных в этот

период объясняет возможность употребления беспредложного косвенного

дополнения активных конструкций в качестве подлежащего при пассивной форме

глагола, что является характерной чертой среднеанглийского синтаксиса.

Предложения подобного типа окончательно укоренились в английском языке в

новоанглийский период и получили широкое распространение.

4. ФОРМЫ ВЫРАЖЕНИЯ ЗАЛОГОВЫХ ОТНОШЕНИЙ В СОВРЕМЕННОМ АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКЕ

Специфика исторического развития английского языка обусловила наличие

ряда особенностей в его строе. В современном английском преобладают

аналитические формы выражения грамматических значений. В связи с

аналитическими формами, их сущностью, структурой и особенностями

функционирования существует множество противоречивых мнений, спорных

вопросов и проблем. Одна из них — разграничение совпадающих по форме

аналитических глагольных форм и предикативных сочетаний связочного глагола

с именем.

4.1. Статус сочетаний «глагол-связка + причастие II»

Перед нами стоит задача исследовать природу сочетаний глаголов-связок

с причастием II. В частности, нас интересует статус конструкций «to get (to

become) + причастие II», получивших широкое распространение в современном

английском языке. В синтаксическом плане вопрос может быть сформулирован по-

другому: в каких случаях сочетание глагола-связки с причастием II выступает

в предложении как глагольное сказуемое, а в каких — как составное именное?

Два примера:

1. You are mistaken.

2. You are often mistaken for your brother.

Идентичные по форме, эти сказуемые отличаются, тем не менее, по

значению и принадлежат к разным типам. В первом случае перед нами составное

именное сказуемое, представленное сочетанием глагола-связки и предикатива

(you are mistaken = you are wrong). Во втором предложении мы имеем дело с

простым глагольным сказуемым, представленным аналитической формой

страдательного залога (вспомогательный глагол + причастие II). Усложняют

дело и омонимичные формы причастий и прилагательных: broken a – broken pII,

wounded a – wounded pII.

Классифицировать сказуемое структуры «to be + причастие II» — это, по

сути, значит определить два решающих момента:

1. Имеет сказуемое чисто глагольный характер или описывает некое состояние

подлежащего, то есть выражает оно действие или качественную

характеристику?

2. Является сочетание «to be + причастие II» простой комбинацией глагола-

связки и адъективированного причастия или аналитической формой глагола?

Как видим, семантический, морфологический и синтаксический аспекты

проблемы тесно взаимосвязаны. Немаловажную роль играет в подобных случаях и

контекст. Так, например, контекстуальными показателями глагольного

характера сказуемого могут служить:

. указание на исполнителя или инструмент действия (введённые

предлогами by, with, а также in, of).

e. g.: I played it gleefully and often for a year or so until it was

ripped off by some bikers. (L. Bangs);

CAD and desktop publishing are improved with ever new and faster PCs.

(PC World).

— обстоятельства, характеризующие действия:

e. g.: He shouted defiantly at a Phalangist fighter and was instantly

shot in the belly. (Independent on Sunday).

. видо-временные формы самого глагола to be:

e. g.: .Two teenage girls had provided information that Rastafarians

were selling tickets to Saturday night «acid house» parties at which drugs

were being traded. (R. Chesshyre). (Как правило, из всех пассивных форм

только в формах Indefinite глагол to be может выполнять функцию «чистой»

логической связки, то есть соединять подлежащее с именным элементом).

. последовательность действий, в которую входит действие, выраженное

пассивной формой глагола:

e. g.: The working party is against "access courses", believing that

if blacks were helped to the starting line, once they were in the force

they would be seen as second class citizens, and would struggle to keep up.

(R. Chesshyre)

С другой стороны в определённых контекстах может наблюдаться

нейтрализация глагольности причастия и усиление его именных характеристик

(напр. в паратаксическом ряду с другими именными частями речи или в тех

случаях, когда причастие определяется наречиями, указывающими на степень

проявления качества):

e. g.: If you don't have it apart, cleaned, and together again before

the day is out, I'll coagulate your brains with alternating current. (I.

Asimov)

I was to get very accustomed to that look. (R. Sheckley)

Как было отмечено, видо-временная форма глагола to be также может

служить индикатором статуса конструкции «to be + причастие II». Известно

что, временные формы групп Continuous и Perfect несут в себе определённую

характеристику действия касательно его продолженности либо завершённости.

Поэтому в формах Continuous Passive и Perfect Passive процессуальность

выражена относительно чётче, чем в формах Indefinite Passive, где

наблюдается некоторая неоднородность значений. Причины этой неоднородности

— преимущественно лексические (а именно семантика знаменательного элемента

пассивной конструкции — причастия II), выражается она примерно следующим

образом: формы действительного и страдательного залогов непредельных

глаголов характеризуются определённым функциональным и семантическим

параллелизмом, в то время как пассивные формы Indefinite предельных

глаголов могут иметь два значения — актуальное и результативное.

Актуальное значение (значение действия) страдательных форм Indefinite

соотносимо с аналогичным значением активных форм Indefinite.

e. g.: He shouted defiantly at a Phalangist fighter and was instantly

shot in the belly. (Independent on Sunday);

He asked, "Are there galleries where you shoot men, too?" (R.

Shekley).

В обоих этих случаях глагольные формы обозначают действие.

Реализация результативного значения страдательных форм Indefinite

возможна благодаря двойственной природе их смыслового элемента — причастия

II. Помимо значения пассивности причастия предельных глаголов имеют

импликацию терминативности (завершённости действия):

e. g.: He stepped over to the window, and shouted through it at the

top of his voice that the vacancy was filled. (A. C. Doyle)

Итак, в конструкциях «to be + причастие II предельного глагола»

происходит своего рода перераспределение смысловой нагрузки: информация о

действии как о факте свершившемся и имеющем результат сосредоточена в

причастии, а не выражается личной формой глагола (ср. формы Perfect).

Эта специфика причастия II проявляется особенно ярко в тех случаях,

когда перфектный аспект его смысловой структуры выходит на первый план, в

значительной степени нейтрализуя элемент пассивности. В частности это

касается причастий II субъектных глаголов, в случае с которыми говорить о

значении пассивности вообще не приходится.

e. g.: Pay the deadly price / Lift the fallen prize… (Paradise Lost);

And dim the light of an already faded prima donna (Metallica);

Gone was the coarse brown tint! (A. C. Doyle)

В подобных случаях (как в функции определения, так и в функции

предикатива) причастие II обозначает скорее некое «статичное» качество

предмета, во многом теряя своё значение процессуальности, то есть, по сути,

переходит в разряд прилагательных. Таким образом, в предложении «He is

gone» (= he is dead, he is no longer there) мы имеем дело со свободным

синтаксическим сочетанием, а не с аналитической формой глагола. Для такого

вывода имеются следующие основания:

1. Субъектные глаголы не способны образовывать залоговые оппозиции, хотя

чисто внешнее противопоставление форм to go и to be gone, goes и is gone

и т. п. возможно.

2. С точки зрения семантики слово gone в указанном контексте демонстрирует

отдалённую лексическую связь с глаголом to go и, следовательно, не

эквивалентно причастию gone в предложении «He has gone». Это позволяет

отнести gone в значении «dead, lost, past, no longer existent» к

прилагательным.

3. Использование глагола-связки to be в форме Indefinite без дополнительных

показателей глагольности указывает на то, что сочетание «to be +

причастие II» в целом обозначает скорее некое состояние подлежащего, чем

действие.

Кроме аналитических форм страдательного залога со вспомогательным

глаголом to be значение пассивности в современном английском языке могут

передавать сочетания других глаголов-связок (to get, to remain, to look, to

stand, etc.) с причастием II. Подобно вспомогательным глаголам, глаголы

связочные представляют результат грамматизации (более или менее

последовательной) глаголов знаменательных. В чистом виде значение связки

выступает в глаголах, обозначающих различные формы существования именного

предиката, — быть, становиться, оставаться. (англ. to be — to become — to

remain).

e. g.: His eyes were fixed steadily upon the Earthman at the other

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5