Криминология, как наука и ее предмет

этом звании исключает все вопросы о возвращении человека в ряды полезных

членов общества). И если для уголовного права преступник тот, кто совершил

деяние, содержащее все элементы состава преступления, и понес

предусмотренное законом наказание, то для криминологии определение понятия

“личность преступника” куда как более сложная задача, ибо связана с

отнесением человека к определенной, осуждаемой обществом страте этого же

общества, с неизбежным вопросом: сколь долго такое состояние человека может

продолжаться?

Биологический подход оставлял (и оставляет) клеймо преступной

личности на человеке на всю жизнь. А социальный? И когда некоторые ученые

говорят, что учет биологических особенностей личности есть гуманный к ней

подход, позволяющий учесть его биологические особенности, то это не что

иное, как спекуляция, ибо, снизив человеку (или, тем более, увеличив) меру

наказания с учетом его биологических качеств, суд оставляет человека в

состоянии прирожденного преступника из-за наличия этих его качеств, или

предрасположенным к совершению преступлений. Вряд ли подобное можно назвать

гуманизмом.

На самом деле, будучи существом социальным, человек наделен

биологическими особенностями, которые делают личность такой, как она есть,

физически здоровым или с какими-то дефектами. Физиологическое состояние

человека делает его способным к восприятию социальной программы, так как

родившись биологическим существом, личностью он становится, воспринимая

социальную программу. Человек психически больной к такому восприятию

неспособен. Он не может быть 2личностью преступника”, как полагало в

сравнительно недавнем прошлом немалое число ученых, особенно медиков.

Поэтому такие лица совершают общественно опасные деяния, но не

преступления. Путать болезнь с преступностью можно было лишь на ранних

стадиях изучения преступности и развития криминологии.

Биологические особенности человека есть та база, те условия, которые

способствуют восприятию человеком социальных программ, но не причины его

преступного поведения. При этом надо иметь в виду, что, даже “собравшись

вместе”, биологические факторы не делают явление социальным, они лежат в

разных плоскостях реальной жизни.

Принципиальным для криминологии, для правильного понимания

соотношения социального и биологического в человеке, является тот факт, что

биологические особенности влияют на тип поведения человека (холерик в

одинаковой жизненной ситуации поступит иначе, чем флегматик или сангвиник,

а те, в свою очередь, иначе, чем холерик, но в целом их поступки диктуются

еще и степенью социальной воспитанности), не являясь причинами его

поведения, в том числе преступного.

Сложность изучения личности тех, кто совершает преступления,

определяется, помимо всего прочего, и ем, что социальное расслоение

общества велико, что разные страты общества имеют разные интересы и

потребности, у них сои взгляды на положение в обществе, на роль других

групп, они отличаются по уровню образования и культуры, характеру трудовой

деятельности, наконец, принадлежностью к полу, возрастом. Все это и есть

основание для того, чтобы глубоко изучать личности людей, вставших на

преступный путь, избравших его образом жизни, профессией, способом

улучшения материальных условия жизни, или человека, случайно совершившего

преступление, втянутого кем-то в преступную деятельность и т.д. Для этого и

нужна классификация, типология преступников, их социальных ролей, уяснение

конкретных социальных типов преступников, когда речь идет об устойчивой

формуле их поведения. И если изучение причин и условий преступности

позволяет объяснить и саму преступность, и то, почему люди встают на

преступный путь, то изучение личности тех, кто совершает преступления,

позволяет, с одной стороны, найти пути к их исправлению, постигая их

внутренний мир, психологию, нравственные установки, а с другой - “выйти2

на наиболее типичные, индивидуальные причины и условия, толкающие людей на

преступный путь (обратная связь).

Многообразие человеческих личностей и их судеб, определяемое

многообразием сложностей социального бытия человека, обусловливает

необходимость изучения личности тех, кто совершает преступления, и причин и

условий, которые поставили человека в состояние “личность преступника”.

Поэтому криминолог не может и не должен быть чужд социологии, другим

наукам, изучающим человека, включая медицину, особенно ее часть -

психиатрию, ибо недопустимо смешение болезненности и преступности.

В предмет криминологии входит предупреждение преступности. Проблема

предупреждения преступности неотрывна от других составных предмета

криминологии. Она как бы завершает все, что связано с наличием

преступности в человеческом обществе и борьбе с ней. Понимание преступности

как явления, всеми своими корнями уходящего в поры общества, причин ее,

отражающих противоречивость его функционирования, личности тех, кого само

общество превращает в преступников, и есть та база, на которой рождается

теория предупреждения преступности. Именно поэтому проблема предупреждения

преступности рассматривается на трех уровнях, общесоциальном, специально-

криминологическом и индивидуальном.

Поскольку преступность - явление социальное (одно из социальных

явлений), необходимо исходить из того, что успешной борьба с ней может быть

лишь тогда, когда подход к ней будет комплексным, как при ее изучении, так

и при разработке мер предупреждения. Поэтому борьба с преступностью в

широком общесоциальном плане (в криминологии это, в первую очередь, связано

с идеей предупреждения преступлений) есть использование мер экономических,

социально-культурных, воспитательных , и наконец, правовых. При этом

очевидно, что политическая атмосфера в обществе - это то, что может свести

на нет любые формы и методы руководства обществом, довести их до хаоса и

развала, либо, напротив, привести к стабилизации общественного (и

государственного) организма. к общесоциальным видам предупреждения

преступности относятся: а) развитие и совершенствование экономических

отношений, технологических процессов и технического оснащения производства

- промышленного, сельскохозяйственного, что неразрывно связано с повышением

жизненного уровня и материального благосостояния людей; б) повышение уровня

культуры членов общества, улучшение их образования, а следовательно,

воспитанности, установления нравственных взглядов, основанных на всем том

лучшем, что накопило человечество в данной области за весь период своего

развития. Эти меры, конечно, не прямо направлены на борьбу с преступностью.

Более того, развивая, скажем, культуру и искусство, люди меньше всего

думают о борьбе с преступностью, но высокая культура и воспитанность -

надежные гаранты уменьшения преступности (хотя и не гаранты ее

исчезновения, с чем люди, вероятно, должны смириться). Названные меры

косвенно влияют на состояние преступности, и чем выше уровень

экономического, технического, культурного состояния общества, тем больше

оснований полагать, что преступность в таком обществе будет ниже, нежели в

обществе, прозябающем в экономической разрухе, социальной и политической

неустойчивости, в обществе, где забота о людях декларируется (даже является

спекулятивным политическим лозунги) но не претворяется в жизнь.

Криминология, улавливая эти общесоциальные процессы (их негативное

выражение), рекомендует, как следовало бы поступить в тех или иных

ситуациях. Такие рекомендации тогда эффективны, когда даются с учетом

реальных возможностей общества (экономических, финансовых и т.д.), а не

абстрактно теоретически. В то же время криминология острее видит

отрицательное влияние на жизнь общества тех или иных, скажем, экономических

экспериментов (чего, к сожалению, не хотят признавать многие экономисты и

политики). Поэтому ее рекомендации далеко не сразу воспринимаются, и тем

более, реализуются.

Именно данное обстоятельство породило проблему пределов

криминологических исследований, в связи с чем возникают, например, вопросы

о том, насколько глубоко должна вторгаться криминология в жизнь во всех ее

проявлениях, каковы должны быть ее рекомендации. Поскольку меры

предупреждения преступности могут быть и экономическими, и воспитательными,

и организационно-техническими, и правовыми, и демографическими, и

психологическими, и т.д., то может ли криминолог-ученый с достаточной

степенью компетентности дать рекомендации во всех этих отраслях науки,

проявлениях социальной жизни? Очевиден ответ: нет, не может. Но видеть

узкие места в тех или иных областях жизни, производства, распределительных

отношениях, состоянии воспитательной работы, недостатки в деятельности

правоохранительных органов и т.д. криминолог не только может, но и видит их

острее, чем конкретный специалист, привыкший в своей области

ориентироваться не на отрицательное, а на положительное. Криминогенная

обстановка, криминогенная ситуация, криминогенность тех или иных конкретных

недостатков производстве, распределении и т.п. отношениях - это вошедшие в

обиход определения, употребляемые с пониманием их значения не только и не

столько криминологами, но и представителями других наук, а также

руководителями государственных и общественных структур, что свидетельствует

о проникновении в жизнь криминологического мышления.

Если криминология указала на криминогенность тех или иных явлений в

экономике, социальной сфере и т.д. и высказала общие рекомендации, что

следовало бы сделать для уменьшения их негативного эффекта, то дальнейшая

конкретизации необходимых для предупреждения преступности мер - прерогатива

других конкретных наук, областей знания, социальной и экономической

практики. В этом случае криминолог может превратиться в консультанта,

который подскажет, что реально для исполнения, а что нет, какие сроки

решения проблемы реальны, а какие - нет.

Специально-криминалистические меры предупреждения преступности могут

быть общими и конкретными. Они, хотя и затрагивают, допустим, сферу

управления, однако являются такими, которые не требуют совершенствования

крупных ее блоков, а требуют изменения каких-то частей, например изменения

учета и отчетности денежных средств либо материалов в какой-либо отрасли

производства или управления, что снимет (на определенный период времени)

опасность хищений или иных злоупотреблений. Конкретные рекомендации - еще

более узки по своей целенаправленности, например меры организации охраны

материальных средств на конкретном предприятии.

Криминологи за годы своего “вторжения” в социальную жизнь наработали

немало практически значимых рекомендаций по предупреждению преступлений в

различных отраслях промышленности и сельского хозяйства. Меры по

предупреждению преступности касаются как организации производственных

процессов (с точки зрения их криминогенной уязвимости), так и

воспитательной работы с разными категориями работающих, а также методов

учета, охраны материальных средств и т.д.

Эти рекомендации могли появиться на свет лишь в результате

длительного и всестороннего изучения конкретных отраслей народного

хозяйства. Такое направление в криминологии неисчерпаемо, ибо формы

хозяйствования, их структуры меняются, соответственно меняются и условия,

способствующие совершению преступлений, а значит, должны совершенствоваться

предупредительные меры.

Меры предупреждения различны и для различных видов преступлений

(например, для корыстных и насильственных, убийств и изнасилований, краж и

мошенничества и т.д.). “Блоки” преступности тоже требуют специфических мер

(скажем организованная преступность - одних мер, рецидивная - других,

женская - третьих и т.п.). Внутри же этих общих блоков различны и

многочисленны виды конкретных преступлений, требующие конкретных для их

предупреждения мер.

Деление преступности на уровни определяет особенности индивидуальной

практики, ибо отдельные преступления совершаются людьми, каждый из которых

неповторим, и воспитательная работа с ним требует индивидуального подхода.

В этой своей части криминология вступает в контакт прежде всего с такой

наукой, как психология (не случайно среди юридических наук прочное место

завоевала ныне криминальная (правовая) психология).

Криминальная (правовая) психология изучает не только личности тех,

кто совершает преступления, предмет ее значительно шире, но связь ее с

криминологией органична. Криминологическая типология личности нужна не сама

по себе, не просто как теория, позволяющая глубже изучить причины

конкретных преступлений в связи с особенностями личности, а как предпосылка

преступлений, в частности индивидуальной профилактики преступлений.

Теория предупреждения преступности неразрывно связана (как и

остальные составные предмета криминологии) с проблемой прогнозирования

преступности, а также планирования предупредительных мер как в широком

общесоциальном плане, так и применительно к деятельности различных

общественных и государственных структур, включая деятельность

правоохранительных органов, их различных звеньев, по-разному осуществляющих

профилактическую деятельность. Предупреждение преступности немыслимо и без

координации этой деятельности как в общегосударственном, так и в

региональном плане или по субъектам профилактики, с “окончанием” данной

цепочки мер на этапе воспитательной работы с конкретными людьми.

конечно, криминологическое прогнозирование - условное и довольно

рискованное занятие, ибо на преступность, как ни на какое другое социальное

явление, влияют подчас неожиданные повороты в экономической, социальной

либо политической сферах. Более того, изменения преступности нередко

происходят на первый взгляд “на ровном месте”. И лишь тщательный анализ

длительного отрезка времени, предшествующего периоду ”неожиданных”

изменений, может пролить свет на причины сложившегося положения. Еще более

непредсказуемо индивидуальное преступное поведение людей. Поэтому к

проблеме прогнозирования, не отвергая его, следует подходить осмотрительно

и н увлекаться, как это нередко имеет место, умозрительными математическими

выкладками и формулами, выглядящими научно, но подчас не имеющими под собой

реальной почвы. Прогнозирование социальных процессов, особенно в тех

случаях, когда они, в числе прочего, складываются из суммы (совокупности)

актов поведения конкретных людей, вообще чрезвычайно трудно. При этом

следует иметь в виду, что преступность - явление, имеющее свои

закономерности и подчиняющееся им. Но цифра преступности складывается

стихийно.

Предупреждение преступности может и должно планироваться.

Планирование предупредительной работы в государстве имеет свои уровни. В

борьбе с преступностью нет и не может быть однозначных рекомендаций,

исключая, конечно, лозунговые, типа: усилить профилактическую работу..,

обязать прокурора (прокуроров) усилить надзор за соблюдением законов..,

обязать МВД разработать планы усиления индивидуальной профилактики силами

участковых инспекторов... и т.д., к чему привыкли и чем пестрит практика

”борьбы” с преступностью в нашем государстве, оборачивающаяся наличием

пустых, неконтролируемым и невыполнимых ”планов”. Причем наша практика

страдала и продолжает страдать неоправданной гигантоманией и глобальностью

планов.

криминология, имея составной частью своего предмета предупреждение

преступности и исходя из сложности преступности как явления, выработала

рекомендации, относящиеся как к разным уровням социальных и государственных

структур, так и к видам преступности. Криминологами были разработаны

примерные планы профилактики преступлений на предприятиях и в организациях,

в районе, городе, области, республике, рецидивной преступности

несовершеннолетних и т.д.

Среди криминологов по поводу грандиозных планов нет единого мнения.

Поскольку общественное мнение было подготовлено к тому, что планы эти -

чуть ли не панацея от всех бед, их составили, однако в них реальна (и то

при наличии денежных средств в кармане государства) лишь та часть, где речь

идет о материально-техничесоком обеспечении правоохранительной системы.

Другие же рекомендации слишком общи и неконкретны. Это - главный недостаток

всех глобальных планов, которых было немало у нас в стране (например,

продовольственная Программа) и которые постоянно не выполнялись. Кроме

того, планы (как и здания, образно говоря) должны строиться с фундамента а

не с крыши. Поэтому начинать планирование борьбы с преступностью следует с

первичных ячеек общества, где все конкретно, все проверяемо и может быть

обеспечено организационно и т.п. Такие планы могут быть составной частью

планов региональных. Но чем выше будет идти планирование, тем более общий и

менее конкретный характер оно будет приобретать.

Борьба с преступностью, ее планирование, координация между Регинами,

внутри них и органами, ведущими эту борьбу, необходима, ибо преступность

границ не признает (тяжкие формы особенно). Поэтому предупреждение

преступности есть деятельность, требующая скоординированной работы прежде

всего правоохранительных органов на территории всей страны. Разобщенность

недопустима и ничего, кроме вреда, принести не может. Целям координации

могут служить специально создаваемые для этого организационные структуры.

Таким образом, составная часть предмета криминологии - предупреждение

преступлений - сама по себе сложная теоретическая проблема, реализуемая в

многообразных практических мерах как общесоциального плана, вплоть до

конкретных технических мер, так и специально-криминологических и правовых,

включая предложения по совершенствованию законодательства.

В предмет криминологии входит и проблема жертвы преступления. В

науке это получило свое выражение в появлении ответвления криминологии,

именуемого виктимологией. Очевидно, что если есть преступность, как

явление, есть преступление как часть целого, преступник как лицо, реально

совершившее преступление, то есть и потерпевший от преступления, есть

жертвы преступности. Жертвами преступлений человечество и наука

заинтересованы были с давних времен. Сочувствием к жертвам преступлений

проникнуты произведения многих ученых и писателей, писавших и пишущих о

преступности. В других правовых науках (кроме криминологии), например в

уголовно-процессуальном праве, не случайно идет дискуссия о том, кто должен

быть центральной фигурой в уголовном процессе - потерпевший или обвиняемый,

ради кого существуют, образно говоря, право или процесс? Очевидно, что если

быть последовательным гуманистом, надо отстаивать “первичность”

потерпевшего (не забывая при этом прав обвиняемого и гарантий этих прав).

Не случайно и развитие криминологии как науки привело к развитию ее

ответвления - виктимологии. (Основу этого направления заложил американский

Страницы: 1, 2, 3